В е р а. Из Москвы ничего не получили?
Ч е р н о у с. Нет! (Тете Кате.) Катерина Ивановна, почты сегодня еще не было?
Т е т я К а т я. Нет, не было.
В е р а. Ага, задело за живое! Провалилась ваша работа.
Ч е р н о у с. Дразнится, а у самой душа в пятках.
В е р а. А мне-то что?
Ч е р н о у с. Как это — что? Ваша особа тут тоже замешана как будто.
В е р а. А я отмежуюсь. Скажу, что никакого участия в работе не принимала, что профессор хочет спрятаться за спину младшего сотрудника.
Ч е р н о у с. Нет уж, извините! Вместе работали, вместе и отвечать будем. От этого вам никак не отвертеться.
В е р а. Да, от вас-то трудно отвертеться. Вчера Зелкин вертелся, вертелся, и ничего не вышло.
Ч е р н о у с. Как он себя чувствует? Не видели его сегодня?
В е р а. Нет, еще не видела. Думаю, что неважно.
Ч е р н о у с. Выступать с таким научным докладом — это безобразие. Одни трескучие фразы и абсолютно ничего конкретного. Не использовал даже того материала, который ему дан почти полностью обработанным. И кого он хотел обмануть?
В е р а. Самого себя.
Ч е р н о у с. Наверное, злится на меня?
В е р а. Я думаю! Такую баню вы ему задали.
Ч е р н о у с. Я ведь ему добра желаю.
В е р а. Едва ли он способен это оценить.
Ч е р н о у с. Может быть, я слишком резко выступил? Надо будет поговорить с ним.
В е р а. Я считаю, что вы очень хорошо выступили, и нечего вам извинений просить.
Ч е р н о у с. Не извинений, а разъяснить ему в более спокойной обстановке.
В е р а (показывая на Тулягу, который вошел). А вот еще один уважаемый землекоп! Что с вами, Никита Семенович? Чем вы так взволнованы?
Т у л я г а. Меня так напугали, что я опомниться не могу.
В е р а. Кто же вас так напугал?
Т у л я г а. Уж и не знаю, говорить ли?
В е р а. Если вы нам не доверяете, так и не говорите.
Т у л я г а. Не в том дело, что я не доверяю…
В е р а. Так в чем же?
Т у л я г а. Скажешь — а после пойдут разговорчики, и наживешь неприятность.
В е р а. Ну, так не говорите.
Т у л я г а. Но я хотел бы посоветоваться с вами, — что делать?
В е р а. Так посоветуйтесь!
Т у л я г а. Но и советоваться небезопасно… Боюсь, что пойдут всякие слухи.
В е р а. И так страшно и этак страшно. Всегда вам чего-нибудь страшно, Никита Семенович. Лучше уж не говорите, а то еще больше бояться будете. (Черноусу.) Пойдемте Александр Петрович?
Т у л я г а. Постойте, товарищи!
Вера и Черноус останавливаются.
Я же не знаю, что мне делать… Может, все-таки посоветоваться с вами?
