Капли любви — не пожарище
Последнее время Татьяну что-то давит. Еще чуть-чуть — и башка не выдержит некой неведомой силы, разорвется на куски. Одновременно сердце рвется от любви к совершенно чужому, можно даже сказать, чуждому ей Максиму, а какой-то зверь до боли терзает ей печень.
Она пошла к знакомому врачу именно по поводу печени. У нее нашли свеженькую язву в желудке. Прописали лекарство и диету.
— Сейчас что ни пациент, то язвенник, — сказала ей врач. — Человек сам себя съедает изнутри. Вот спрошу тебя: что тебя гложет? Как бы нет оснований. Ты и при работе, и при муже.
— Это не по твоему ведомству, — усмехнулась Татьяна. — Ты что-нибудь кумекаешь в любви, которая как снег на голову?
— О, нет! — замахала руками врач. — Это к психиатру. Или к гадалке. А лучше в церковь. Ты спятила. Какая любовь в твои годы и в такое время?
— Шучу, — ответила Татьяна. — Это чтоб отвлечь тебя от бесконечных человеческих язв. Мол, есть и что-то другое.
— Никакие слова не возникают просто так. У тебя наверняка что-то есть… Мое мнение: если язва от любви — это в нашем возрасте бездарно. Купи лучше фаллоимитатор.
— Ты, извини, пошлячка, а я считала тебя интеллигентной бабой. С пониманием.
— Как будто ты не знаешь: истинные пошляки — исключительно интеллигенты. Пошлость сейчас — и замена, и инструмент ума. Способ разрядки…
— Плохого ума, — ответила Татьяна.
— А плохих умов не бывает. В этом же все удивление жизни. Ум и хорошесть, а по-моему, ум и добро — развели по углам. Бывает, они встречаются, чаще нет. У них разные схемы. Разные включения. Возвращаясь к началу — я предпочитаю пошляка дураку.
— Дурак хотя бы безвреден, а пошлость разрушительна.
— Это дурак-то безвреден? Боже, в твои половозрелые годы и такая наивность. Посмотри вокруг, что творят дураки. Ни в одном деянии нет проблеска ума. А пошлость гуляет с умом. В основе твоей язвы — я вдруг сообразила — зарвавшийся, упоенный своей силой дурак. Кто он? Начальник?..
…А начальник, между прочим, вернул ее на работу. Дурак-сокурсник (сам! А откуда у нее могли быть рычаги влияния?) вызвал ее к себе и сказал:
— Я, волосатый пуп, терпеть тебя ненавижу, но ты знаешь дело, а я за это самое дело держусь. Поэтому приходи назад, ругай меня как хочешь. Этих пирсинговых девчонок хорошо заваливать на столе, не смотри так, я этого стараюсь избегать, но для моего собственного будущего дела ты мне, сволочь такая, нужна.
— Ужас в том, что и ты мне нужен. Я хоть тебя знаю как облупленного. А кругом все иксы да игреки.
