– Посадить ее в монастырь? – пошутил Ирджин, и увидев, как округлились глаза внезапного гостя, понял, что попал в точку.
– Ну да. Пока мы добрались до Лидмора, она свела меня с ума упреками и угрозами. Спасибо офицеру, подсыпал ей в чай сонное зелье. Они возят с собой, для буйных узников.
– Я никак не пойму одного, – подозрительно уставился на сыновей Анвиез, – а почему вы не отправили её в отдельный особняк, чтобы не командовала?
– В какой особняк? – изумились оба так искренне, что не поверить было просто невозможно.
– Уходя, я оставил вам документы и письмо… – темнея на глазах, тихо произнес магистр, – вы его читали?
– Нет… – растерянность во взоре Ниркаса сменилась пониманием и неожиданно жаркой ненавистью.
– Она сказала – это ей письмо… – подтвердил подозрения магов Зенон, – как мы могли не поверить?
– А потом… – медленно бормотал старший, с трудом восстанавливая в памяти события тридцатилетней давности, – что-то говорила про доверенность… чтобы мы могли жить в имении и не платить налог… или не носить пошлину? Не помню, но мы подписали все, что стряпчий принес.
– Какой еще стряпчий? – на Анвиеза было страшно взглянуть, кулаки сжаты до синевы, вокруг головы вьются темные смерчики.
– Анви, вспомни про Лиатану! – Отчаянно выкрикнул Ирджин, воздушной лапой незаметно удерживая учителя от внезапного рывка.
В таком состоянии он вполне может за минуту добраться до карцера, где заперта Аманда и сделать из нее кучку пепла. Причем на глазах правнука, и тогда появление нового черного мага им обеспечено с гарантией.
– Лиата… – еще рычал тот, но взор постепенно светлел, теряя безумный блеск внезапного гнева. – ты прав… спасибо Иржи…
– Не за что… у тебя есть копия того документа?
– Она хранится в канцелярии цитадели, – произнес магистр и вмиг оказался возле своего стола.
Достал пирамидку, черкнул несколько слов и показал записку ученику и сыновьям. А затем отправил с пометкой «срочно».
– Мы и так тебе верим, – твердо заявил Ниркас, – мне всегда казалось, что в этом деле есть какая-то неправильность… но тогда я думал, уж прости меня, что у тебя от ее скандалов просто голова помутилась. Потому и поехал сюда, как только появилась возможность. Твой запрет говорить и вспоминать о ней вроде подтвердил мои подозрения, но постепенно я убедился… что ты не безумен. Значит вылечился за эти годы.
– Вот так живешь рядом с человеком полтора десятка лет и даже не подозреваешь, что он о тебе думает на самом деле… – мрачно пошутил Анвиез и очень серьезно добавил, – но в одном вы безусловно правы… я был к ней слишком снисходителен. И этим вместо добра сделал вам зло. Такие ошибки непростительны для магистра моего уровня и исправлять их я буду сам и немедленно. Ирджин, отправляйся в летний дворец, там девушки волнуются.
