— Погоди-ка… — Иларус дотянулся до кувшина, сделал несколько больших глотков и болезненно сморщился: в кувшине оказалась вода. — Погоди-ка… Вчера напоследок я сделал какую-то глупость в порту…
Он потер ладонью лицо.
— Я купил девчонку у одного оборванца, — признался он наконец. — Она пыталась удрать, и я притащил ее сюда.
— И запер в трюме?
— Именно.
— Зачем? — в упор осведомился Ларен.
— Не знаю… проучить. Она ведь наверняка уже давно морочит голову доверчивым морякам. Предлагает себя, а потом сматывается с деньгами.
— Ага, — сказал Ларен. — Но денег ты все равно не вернешь. Ты хоть много заплатил?
— Понятия не имею. Если мы ее отмоем, будет понятно, хорошенькая ли она. Тогда, возможно, и решим, что с ней делать.
— Если окажется, что она уродина?
— Утопим, — отрезал Иларус.
— А если хорошенькая? — хмыкнул Ларен.
— Перепродадим втридорога.
— Отличный план! — одобрил Ларен, и, как всегда, по его виду невозможно было понять, шутит он или говорит серьезно.
Когда покупку, еще более грязную и лохматую, чем вчера, притащили в каюту капитана, Иларус уже окончательно пришел в себя, оделся, причесался и теперь сидел в кресле, потягивая вино. Ларен бросил девчонку на пол перед капитаном, а когда она подняла голову и зашипела, беззлобно, но довольно сильно пнул ногой.
— Перестань, — посоветовал он. — Как тебя зовут?
— Клем, — просипела «девчонка», глядя в пол.
— Клем? — удивился капитан. И обратился к своему помощнику: — А ну-ка поставь прямо… это существо… Я хочу разглядеть получше, что оно такое.
Ларен подхватил подростка под мышки и водрузил на ноги. Да. Несомненно, Клем был мальчишкой. При дневном свете да на трезвую голову это было очевидно.
— Отпусти его, — вздохнул капитан.
Клем съежился. Он видел, что из каюты ему не удрать. Иларус, положим, сидит, но Ларен стоит возле двери — мимо помощника не проскочить.
— Удачный план, — одобрил капитан, кивая Клему. — Отлично придумано. Вы с напарником продаете пьяному моряку чрезвычайно шуструю «девочку», а потом…
— Продать мальчика гораздо труднее, — пробурчал Клем. — А у меня скоро начнет расти борода, и тогда плакал наш промысел. Придется зарабатывать как-то иначе.
Иларус сказал:
— Ты знаешь, Клем, мне почему-то очень жаль денег, которые я на тебя потратил. Так что ты останешься у меня. И пока не отработаешь долг, на берег ни ногой.
— А сколько вы потратили? — деловито обеспокоился Клем.
— Понятия не имею, — ответил капитан не без тайного злорадства.
