Волшебные две недели дома пролетели как один день. Делли, правда, поначалу вела себя довольно холодно, но, видимо убедившись, что дурацких шуточек и прочих издевательств как не было, так и нет, расслабилась. Матушка, хорошенько отругав меня за чрезмерно скромный внешний вид и «забытый» сундук с одеждой, сменила гнев на милость куда быстрее. Отец же просто был рад меня видеть.
К сожалению, в этой бочке с нектаром нашлась и своя ложка дёгтя. Точнее, две. В последний день каникул с утренней почтой привезли письма и для меня.
Увидев большой квадратный конверт с печатью академии, Делли тут же воскликнула:
— Результаты! Покажи! Отец с мамой всю осень спорили, что у тебя с артефакторикой получится!
Сломав магическую печать, я улыбнулась и, не открывая, протянула конверт отцу. Тот бросил победный взгляд на матушку и поспешно достал белый лист.
— По результатам промежуточных зачетов Лира Мэй официально получает звание лучшей студентки второго потока! — провозгласил он, быстро пробежав взглядом по витиеватым строчкам.
— Уморишь себя такой учёбой, доченька, — покачала головой матушка, вопреки моим ожиданиям не выказав особого восторга.
Впрочем, я забыла об этом минуту спустя, потому что, как оказалось, отец ещё не закончил.
— А также решением Совета профессоров назначается предстоящей своего потока!
— Что? — опешила я.
— Поздравляю, дочь!
Увидев, какой гордостью светится отец, и некстати припомнив совсем иное выражение, мелькавшее на его лице при той, прошлой Лире, я прикусила язык. Моё недовольство всё равно ничего не изменит, а настроение родным испортит. «И хотела же не высовываться, — мрачно думала я, наигранно улыбаясь и принимая поздравления. — Но нет… Мне же спокойно не живётся. Не высший разум подгадит, так сама каких-нибудь ненужных высот достигну!».
В результате ошеломившей всех, включая меня, новости вторая ложка дёгтя так и осталась лежать нераспечатанной на столе. Вспомнила я о ней только утром за завтраком, когда служанка снова принесла почту и вручила мне тот же узкий длинный конверт. Убедившись, что печать мне незнакома и совершенно не похожа на герб Корве, я, пожав плечами, открыла послание:
«Прошу прощения за неприятную сцену. Всех благ в новом году и благословения богов на все последующие. Дон».
Моргнув, я ещё дважды перечитала запоздалые извинения и не менее поздние поздравления, задержавшись на короткой подписи. Вот так просто: «Дон». Ни титула, ни фамилии. Ничего. Просто имя.
