– То есть ты думаешь, что это Сайрус не хочет, чтобы мы шли по этому коридору, – сказал Маркус. – Туда, откуда дует ветер.
– Там может быть что-то, что он хочет от нас спрятать. Возможно, даже выход.
– Но если он может двигать стены, почему он тогда просто не заблокирует проход? Может, это просто такой психологический прием? Вроде: «Не ходи туда! – Маркус прикрыл рот рукой и прошептал: – Но вообще-то… иди!».
Поппи посмотрела на него:
– Я не знаю, Маркус.
– И что, если там выход? Мы просто бросим остальных?
– Будет очень жаль, если нам придется так поступить, – Поппи снова повернулась лицом к ветру. – Скоро мы все выясним.
Ветер откинул ее волосы назад, оголив лоб. Маркус поразился, как она похожа на девочку с портрета, который они рассматривали перед тем, как Дилан сбежал. Консолида Колдуэлл – девочка из зеркала, спутница Поппи. Призрачный друг, который следовал за Поппи всю ее жизнь.
Маркус постарался подавить вдруг вспыхнувшую зависть. У него тоже был собственный тайный друг, Музыкант, который посылал ему созвучия нот, отрывки песни, которая играла у него в голове и струилась по пальцам. Все говорили, что у Маркуса талант, но он думал только о музыке, которая окружала его дни и ночи напролет. Это было до тех пор, пока он не приехал в Ларкспур и не узнал, кто такой Музыкант: его дядя Шейн, который пропал еще мальчиком и которого сочли погибшим. Песни были защитой Маркуса, но дом заставил их умолкнуть. И теперь тишина стала такой давящей, что Маркус был уверен: скоро она поглотит его.
– Ладно, – сказал он, борясь с недовольством по поводу того, что Поппи, судя по всему, опять оказалась права. Он крепко зажал нос и пошел за ней навстречу смрадному ветру.
– ОЙ-ОЙ-ОЙ! – Дэш вздрогнул от боли, когда, опираясь на плечо Азуми, попытался встать на ноги. Винтовая лестница осталась позади.
– Тебе так больно?
Дэш недовольно посмотрел на нее:
– Представь себе, я не притворяюсь!
– Просто старайся лучше, – сказала Азуми таким тоном, как будто нет ничего проще, чем не обращать внимания на покалеченную ногу.
От злости Дэш сделал еще один шаг:
– Теперь, видимо, я буду прыгать по Ларкспуру. Очень весело!
Дэш застонал, громко и протяжно, словно вместе со стоном могла утихнуть и боль в вывихнутой лодыжке.
– Ладно тебе, – сказала Азуми. – Давай отойдем куда-нибудь, где ты сможешь прийти в себя.
Дэш оглянулся на лестницу:
– Перед тем как мы уйдем, можешь заглянуть туда, под лестницу?
Азуми побледнела:
