«Рабский двор! – вспомнила Тимандра слова Никареты. – Это и есть рабский двор! Но почему они скованы? Почему их держат в клетках? И вообще – зачем они здесь?»
В то же мгновение она получила ответ на свой вопрос. Глаза достаточно привыкли к темноте, и Тимандра увидела… Лавинию, которая стояла на четвереньках около одной из клеток, плотно прижавшись к решетке ягодицами. А раб, содержавшийся в этой клетке, так же плотно приник к решетке со своей стороны. Да ведь… да ведь они с Лавинией совокупляются!
Громкий стон удовлетворенного мужчины слился с протяжным стоном Лавинии. Она бодро вскочила и перебежала к другой клетке. А потом к другой…
Оцепеневшая Тимандра смотрела, не веря глазам! Пятнадцать раз Лавиния опустилась на четвереньки перед клетками, и пятнадцать раз выслушала Тимандра блаженные стоны рабов и аулетриды. Правда, в конце Лавиния уже не бегала так быстро от клетки к клетке, а еле тащилась, однако все же ни один из рабов не был обделен ее вниманием.
– Эй, давай начнем сначала! – позвал тот, кто имел ее первым, но девушка слабо махнула рукой:
– С ума сошел, Фарос? – простонала Лавиния. – Вы меня замучили! Вы что, хотите, чтобы я к вам больше никогда не смогла придти?
– О нет, приходи поскорей опять, и да благословят боги твою колпу! [88] – громким шепотом ответил Фарос, а остальные так же шепотом подхватили.
Лавиния потащилась к калитке, и Тимандра поняла, что пора бежать. Она соскользнула вниз – и тотчас услышала шаги приближающегося привратника. Тимандра метнулась к стене и скорчилась в ее тени.
Привратник подошел к калитке и стукнул в нее дважды. В ответ раздался глухой стук трижды. Очевидно, это был условный знак, потому что привратник отодвинул засов.
Лавиния, цепляясь за стены, вышла вон – и покачнулась. Привратник, впрочем, не стал помогать ей удержаться на ногах а, наоборот, осторожно опустил на каменные плиты и, громко прошептав:
– А теперь пора заплатить и за выход! – навалился на нее.
Тимандра едва сдержала смех, когда Лавиния проворчала:
– Как же ты мне надоел, Панкрат! Дорого берешь! Ну, давай скорей!
Наконец привратник, довольный, поднялся на ноги и помог встать шатающейся Лавинии. Поддерживая и заодно похотливо лапая, он довел ее небольшого водоема и помог залезть туда. Девушка омылась, стараясь не забрызгать волосы, вылезла и утомленно привалилась к стенке водоема, вяло отираясь какой-то тряпицей, поданной привратником.
– Ох и шалая ты девка, Лавиния! – сказал он одобрительно.
