Месье Эдуар опередил нас почти на целый час и к нашему приезду уже распорядился приготовить поесть для Адели. Надо заметить, что он заботится о ней, хотя одна из подслушанных мною фраз мне совсем не понравилась. Представляя Адель миссис Фэйрфакс, весьма достойной пожилой вдове, какой-то своей дальней родственнице — она, похоже, управляет всем домом, — месье Эдуар сказал: «Это сиротка, я извлек ее из парижской грязи». Адели накрыли поесть в маленькой гостиной. А меня отправили на кухню, к слугам. К этому мне еще нужно привыкнуть, а то я чуть было не села рядом с Аделью за господский стол.
Для такого огромного дома слуг тут явно недостаточно. Супружеская пара, которая занимается всем сразу: Джон, приехавший с повозкой нам навстречу в Милкот, и его жена Мэри. Еще есть молодая горничная по имени Ли и швея, которую зовут Грейс, ее я еще не видела, потому что она шьет в какой-то из комнат третьего этажа. Вот и все. Ни дворецкого, ни конюха… Такое разочарование! Особенно для тех, кто слышал, как хвалился месье Эдуар своими английскими владениями, когда мы жили на бульваре Капуцинов. Ах, да, чуть не забыла! Со вчерашнего дня среди слуг есть еще французская няня по имени Софи.
К счастью, меня не отослали спать с остальными слугами в заднюю часть дома. Мою кровать поставили в комнате Адели на втором этаже, рядом с комнатами миссис Фэйрфакс. Все двери на этом этаже выходят на длинную галерею. Комната мистера Рочестера гораздо дальше нашей, рядом с лестницей, ведущей на третий этаж.
Наша комната просторная, с веселыми обоями в цветочек и камином, который протапливают по утрам даже в эти летние дни. Стены очень толстые, а дубовые двери — массивные и тяжелые, с засовами. Я посмотрела, что в комнатах миссис Фэйрфакс и других соседних комнатах двери тоже запираются на засов. Не знаю, от каких таких опасностей они должны нас охранять, когда входные двери дома надежно заперты. Я спросила бы об этом у Ли, она мне кажется самой доброй из слуг, к тому же ей тоже приятно, что в доме появилась ее ровесница (здесь ведь считается, что мне восемнадцать). Миссис Фэйрфакс я тоже о многом хотела бы расспросить. Но поскольку по-английски я говорить «не умею», а попросить месье Эдуара, как единственного человека в доме, говорящего на обоих языках, попереводить для меня, конечно же, не могу, то приходится просто улыбаться с глупым видом и расстроенно качать головой, когда кто-либо ко мне обращается.
