В будущем она мечтала изучать медицину. Во Франции женщины-врачи были еще большой редкостью, но Софи читала, что при английском дворе герцогиню Кентскую лечила женщина, немка фрау Сибольд, и она же семнадцать лет назад помогла герцогине произвести на свет принцессу Александрину Викторию, которая с большой вероятностью в один прекрасный день, после смерти своего дяди, займет английский трон. Эти сведения придали Софи бодрости и внушили надежду на будущее. Ее интересовали научные открытия в целом. Она могла объяснить, как работает паровой котел, могла описать химический процесс производства газа для фонарей, которые двадцать лет назад вырвали улицы Парижа из непроглядной тьмы. Она также знала, почему в театре Опера газовые рожки были защищены колпаками матового стекла. Зрительницы, привыкшие к мягкому свечному освещению, потребовали приглушить слишком яркий свет, который немилосердно высвечивал все их изъяны.
Каждое утро Софи просыпалась в прекрасном настроении и думала о том, что нового она сегодня узнает.
— А чулки-то у тебя все-таки белые, а не синие, — подтрунивал над ней Туссен, который так продвинулся в учебе, что крестный уже подумывал, не послать ли его в Сорбонну изучать право.
В тридцать пятом году во всех парижских салонах, включая бульвар Капуцинов, только и говорили о том, что граф де Вуазен потребовал развода с Мари Тальони, обвинив ее перед судом в нежелании оставить балет. На следующий год неожиданно, после неудачного падения с лошади, в двадцать восемь лет скончалась великая певица Мария Малибран. Вся Франция была потрясена этим печальным известием. Теперь ее чудесным голосом в раю наслаждаются ангелы, говорили после ее смерти. Графиня де Мерлен, ранее предоставившая прекрасной испанке свой дом, объявила, что будет писать ее биографию.
А весной заболел Гражданин Маркиз. Селин, Софи и Туссен заботились о крестном с большой преданностью. Его перевезли для выздоровления в Поммельер, но старик так и не сумел до конца восстановить силы. Теперь он предпочитал подолгу находиться у себя в комнате только в компании Туссена, который читал ему газету, или с немногими избранными гостями. Суета утомляла его. Но ему по-прежнему нравилось бывать в театре, и он старался не пропускать новые пьесы Александра Дюма и Виктора Гюго. Не говоря уже о премьерах новых балетов, в которых танцевала Селин.
На следующий год он заболел снова, и на сей раз врач сказал, что дни его сочтены.
