. В тот момент, когда поступило предложение от Плющевского, все были убеждены, что мы победим Гитлера за несколько месяцев и война долго не продлится. Знаете, как в известной песне пелось: «… и на вражьей земле мы врага разгромим малой кровью, могучим ударом». Моя мама, рассчитывая на «блицкриг» с нашей стороны, взяла с собой чемодан нарядных летних платьев и отправилась на Волгу, в город Ульяновск. На деле же всё оказалось совсем иначе — первое лето войны растянулось на долгие годы…
Путь в эвакуацию не обошёлся без приключений. Выйдя на одной из станций за кипятком, мама едва не потеряла наш поезд, где мы ждали её с сестрой. В Ульяновске все её красивые платья вскоре пришлось продать — средств к существованию катастрофически не хватало. И хотя за них было выручено совсем немного, эти деньги помогли нам продержаться какое-то время.
Рацион наш в те годы был весьма скромен и разнообразием не отличался. Одним из кулинарных «изысков» считались оладьи из остатков картофеля. Однажды отец приехал на побывку с фронта и привёз шоколад, которым нас снабжала в качестве гуманитарной помощи Америка. Когда я его попробовал, то не смог по достоинству оценить новый вкус и только поморщился: «Фу, какая сладкая картошка!» Я нередко привожу этот случай в пример своим ученикам, когда слышу от них фразы вроде: «я не ем рыбу», «я не люблю печёнку», «я не пью молоко». Дело в том, что гастрономическая культура является неотъемлемой частью общей культуры человека. Я помню, когда мы подростками попали на первые спортивные сборы, то многим моим приятелям были знакомы только картофельный суп и котлеты с пюре.
Голод в военные годы был сильный. Тарелку супа мама наливала нам на двоих, а сестра проводила ложкой посередине и говорила мне: мол, вот это — твоя половина, а это — моя. Когда нам удавалось разжиться «сладеньким», а попросту несколькими кусками обычного сахара, то сестра брала себе два куска, а мне оставался один. Я, конечно, уже тогда чувствовал, что в этом таилась какая-то несправедливость, но поскольку ещё не говорил, то единственное, что мне оставалось — издавать некие гортанные звуки. Тогда она на моих глазах раскусывала спорный кусок, отдавала мне две половинки, и я успокаивался, весьма довольный честным дележом. Хочу сказать, что у меня — замечательная сестра Люда, я её очень люблю, у нас были и остаются очень добрые, сердечные взаимоотношения.
Голод, который, безусловно, сказывался на взрослых людях, по всей видимости, отразился и на моём физическом развитии. До трёх лет я почти не разговаривал, и мой внешний вид говорил о том, что ребёнку явно не хватает витаминов.
