А что же произошло в сентябре 2019-го, когда я прилетел в Москву вместе с еще 34 людьми, выпущенными из украинских тюрем. Это что было? Обмен или нет?
После освобождения из Лукьяновской тюрьмы 27 августа 2019-го мне пришлось отвечать на огромное количество вопросов коллег-журналистов по этому поводу — желающих взять интервью у меня в ту пору было немало. Поэтому несколько слов о том, что было до и сразу после освобождения, а потом цитата из одного из моих интервью.
Летом 2019-го, после победы Зеленского на президентских выборах, стало понятно — для тех, кто сидит в тюрьме по политическим обвинениям, начнутся подвижки. Первая из них — Конституционный суд Украины в июне отменил безальтернативное содержание в тюрьме по политическим статьям. Политических начали выпускать на свободу — в течение месяца вышли на свободу трое из моих соседей по этажу в тюрьме. Обвинения не снимали, дела не закрывали, но выпускали на свободу — уже что-то. У меня было несколько судов в конце июля — начале августа, и я надеялся, что тоже выйду на свободу. Но ждать пришлось дольше…
Мне ещё раз где-то в мае-июне предложили старый вариант — покаяться, получить приговор, получить помилование и выйти на свободу с вариантом обмена. Я снова отказался — каяться не в чем.
И вот 27 августа Апелляционный суд Киева принимает решение, которого я так ждал, — заменить мне содержание под стражей личным обязательством перед судом и выпустить на свободу. Я выхожу из здания суда, говорю по телефону с родными и коллегами, заказываю билет на рейс Киев — Минск — Москва на 28 августа, когда уже забираю свои вещи из Лукьяновского СИЗО, у меня происходит разговор с неким высоким чином СБУ — обойдемся в этот раз без имен и фамилий. Сначала угрозы: «Мы не выпустим Вас из страны, найдем способ задержать в аэропорту, на границе». Затем просьбы: «Не уезжайте, готовится большой обмен, 34 на 34, Вам нужно лететь с этими людьми». Я понимаю, что украинская сторона просто боится — я вышел на свободу, юридически у меня нет ограничения на выезд из страны, и они просто боятся, что после моего отъезда обмен не состоится. Эти люди с украинской стороны думали, что для России судьба остальных 34 человек не имеет никакого значения — журналиста вытянули, а там трава не расти… То ли степень доверия в ходе переговоров, которые шли по обмену больше года, совсем сошла на нет, то ли сама украинская сторона готова была на подобный шаг и, как говорится, всех меряла по себе, но я увидел отчетливый страх в глазах этого эсбэушного человека… Я поставил ему условие — без разговора с российским омбудсменом Татьяной Николаевной Москальковой ни на какие просьбы украинской стороны реагировать не буду. Эсбэушник тут же связался с ее помощником, и через 10 минут разговор состоялся.
