– Это какой? – спросила я у Аннабет, усаживаясь между ней и Катариной.
– Как назвать новую школу.
– Э-э-э? А старое название вас чем не устраивает? Школа Темных уже не школа?
– Она уже не темных, – ответила Катарина.
Она, кстати, выглядела неважно. Вряд ли вообще спала. Надо будет вечерком погулять с девчонками по окрестностям и проветриться.
– Ну что ж, господа. – Магистр мельком взглянул на какой-то свиток. – Дир-р-ректор-р-р одоб-р-р-рил инициативу адептки Фейн и дал добр-р-ро на новое название для новой школы. У кого будут вар-р-рианты?
– Школа нищих, – хмыкнул кто-то.
– Очень оптимистично. Еще вар-р-рианты?
Народ наперебой начал предлагать «Школа Штормхолда», «Школа Спасения» и прочий бред, а я устало потерла глаза. Вот бы поваляться на травке и пожевать что-нибудь вкусненькое, прислонившись к горячей шкуре вредного дракона, который сейчас радостно досыпает в спальне.
– Было доброе утро? – улыбнулась Аннабет.
– Если бы. Кое-кто утром злобен и жесток, поэтому меня выпихнули на пары, источать черную зависть к спящим.
Подруга наклонилась ко мне и прошептала:
– Зато ты не слушала всхлипывания принцессы. Мы можем что-нибудь сделать для нее?
– Только вставить Уотерторну мозги. Это, знаешь, такой Бастиан в его лучшие годы с налетом жизненного опыта и цинизма.
– Бедняжка. Что с ним не так, Делл? Как можно быть… таким?
– Не знаю. – Я вздохнула. – Мы так думали и о Бастиане. Уотерторн – довольно противоречивая фигура. Я бы сказала, что он беспринципная скотина, если бы не дружба с палачом. Но вряд ли он станет слушать наши нравоучения. В конце концов, когда все закончится, разведутся. Надо отвлечь Катарину, после пар сходим к озеру, да и вообще погуляем. Иначе у всех взорвется голова.
– Адептки Штор-р-рм и Фейн! У вас есть пр-р-редложения?
Магистр посмотрел на нас без гнева, но строго – на артефакторике запрещалось болтать, даже если шло обсуждение грядущих каникул.
– Школа Грозы! – сказала Аннабет. – Ведь директор…
Она осеклась, неуверенная, что стоит произносить вслух то, о чем все думали.
– Не надо грозы, – вырвалось у меня. – Хватит гроз.
– А я согласна. Надо порадовать магистра Кроста, – возразила одна из девушек, я не знала ее имени, она перешла из Школы Воды. – Он спас нам жизнь.
Не думаю, что его обрадует школа в его честь. На самом деле его порадовала бы наша идеальная успеваемость, но на такие жертвы не пойдет никто. Насколько я знала Кеймана, он не был поклонником публичности. Но все эти мысли я решила оставить при себе – сам разрешил, сам виноват.
