Я почему-то с особым вниманием слушала все, что относится к Павлу. И похвалы ему почему-то воспринимались мною как-то странно, будто бы хвалили человека мне не чужого…
— Что, Кирюш?
— А может, он в тебя влюбился?
— Да он меня почти не знает! Ты что! Глупости какие-то! Все, спи, давай! Завтра уходить будешь, разбуди меня, я тебе бутеры положу в рюкзак. Спокойной ночи!
А на пути в зал, на столике в прихожей я заметила Пашины права… И обрадовалась появившемуся у меня поводу позвонить…
18. Эмма
В интернате все утряслось даже быстрее, чем я ожидала — Светлана Сергеевна, радостно улыбаясь, все пыталась докопаться до того, где мне удалось подцепить такого видного парня, как Павел Логвинов.
— Да ему даже сорока еще нет! Я тут в интернете посмотрела, — рассказывала она так, будто мы с ней были закадычными подругами, и речь шла не о моем, пусть и ненастоящем, муже! — Он раньше боксом занимался, даже был серебряным призером юношеского чемпионата России, женат один раз, детей нет. А вы, Эмма, в курсе, что он сидел? Хотя, конечно, о чем это я? Вы же его жена!
Сидел? В смысле, в тюрьме? За что? Вот я дура! Даже не догадалась поискать информацию о нем в интернете! Ничего ведь не знаю совершенно, а штамп в паспорте уже стоит! А вдруг он — махинатор какой-нибудь? А вдруг за… за совращение малолетних сидел? Или за насилие какое-нибудь над женщинами? А я в дом впустила, сына ему доверила… целовалась с ним! При воспоминании о вчерашних наших поцелуях я снова неудержимо покрылась краской с ног до головы.
— …Вижу, что хорош, — вдруг "включился" голос Назарчук в моих ушах, который, занятая своими мыслями, я совершенно не слышала еще несколько секунд назад. — Ох, Эммочка, такие мужики на дороге не валяются! Краса-авец! Деньги имеются… С двумя детьми тебя взял! Да еще и детдомовского не отказался принять…
Она мечтательно подкатывала глаза к потолку, а я молча кивала, но мечтала только об одном — взять со стола Светланы Сергеевны маленькую белую фарфоровую статуэтку кошечки и ровнехонько так запустить ей в лоб! И не то чтобы я была так уж кровожадна, но во-первых, мне было очень неприятно, что она все знает о Павле, а я ничего абсолютно. А во-вторых, мне был отвратителен сам факт того, что она узнавала о нем, справки наводила! С чего бы вдруг? Близкими подругами мы не были никогда. А лезть в личную жизнь мужа своей сотрудницы для директора было как-то на мой взгляд… ну, нескромно, что ли! Да еще и откровенно облизываться на него! При мне! И хоть я отлично понимала, что прав на этого мужчину у меня никаких нет, а вчерашний поцелуй, скорее всего, просто стечение обстоятельств, а не факт его ко мне симпатии, все равно, услышав снова ее протяжное "Краса-авец!", не выдержала, и заявила:
