— Николай Игоревич, поверьте, я бы его узнала. Понятия не имею, откуда я это знаю. Просто знаю и все.
— Очень хорошо. Замечательно, что вы чувствуете в чем-то уверенность. А как вы считаете, голубушка, какую роль в вашей истории играет Руслан?
— Вот бы понять… — заерзала на стуле я.
— Нет, я имею в виду не в общем, а конкретно в данной ситуации.
— Я давно хотела спросить, разве у вас в кабинете не должна стоять мягкая кушетка для пациентов?
— Бюджет, выделенный поликлинике, эту графу не предусматривает, — развел руками Николай Игоревич. — Аделина, как считаете, может ли оказаться, что желание вновь увидеть мужчину, в которого вы влюблены, подталкивает вас каждый раз вникать в новое расследование?
— Не задумывалась об этом раньше.
— Почему же? Разве в прошлом случае вы не узнали о происшествии из его передачи?
— Да, но… Постойте! Если бы вы были правы, сейчас я тоже ему бы позвонила. Но я этого не сделала. И не собираюсь.
— Что ж, с этим разобрались. Видите, не так уж все сложно, как кажется на первый взгляд.
— Вы правы, — усмехнулась я, — все гораздо сложнее.
— Несмотря на это, у вас несомненный прогресс. Вам есть чем гордиться.
— Человек, которому есть чем гордиться, вряд ли станет посещать психиатра. Простите, если задела ваши профессиональные чувства…
— Нисколько, — покачал он головой. — И все же. Вы не только боритесь со своими страхами, но и помогаете другим. Говорят, недавно вы буквально отбили у жестокого мужа больную жену.
— Говорят? Кто?
— Наш общий знакомый из полиции заходил. Олег Дмитриевич, помните такого?
— Он тоже ваш пациент?
Психиатр покачал головой.
— Значит, наводил справки, не сошла ли я с ума…
Николай Игоревич улыбнулся.
— И что вы ему сказали?
— Сказал, что вы в полном порядке, иначе я не подписал бы медицинское заключение, позволяющее вам обладать оружием.
— А на самом деле?
— Что вы имеете в виду?
— Что вы думаете обо мне на самом деле?
— Считаете, я бы мог выдать такой документ психически нездоровому человеку?
— Вы работаете с моим отцом, когда-то были знакомы с моей бабушкой…
— Я был в нее влюблен. Но будь вы хоть сама Маргарита Александровна, я бы все равно не подписал заключение, если бы не был уверен в вашем душевном равновесии. У вас нет навязчивых идей, вы не…
— А как же страх выходить из дома?
— Разве у вас нет повода бояться?
— У каждого есть. Случиться может что угодно.
— Но не каждый получает угрозы от человека, который причинил ему большую боль.
— Как думаете, — снова заерзала на стуле я, — он вырвал сережку у меня из уха специально, чтобы потом ею запугивать?
