Воспоминания: мистер Уоттерсон.
Предвкушения: миссис Бассетт.
Теперешнее счастье: Дерек.
Мистеру Уоттерсону восемьдесят лет, но даже в восемьдесят люди в состоянии беспокоиться. Кроме того, он ее законный опекун, и значит, отвечает за нее, и у него будут неприятности, если она исчезнет. Она должна дать ему знать, что с ней все в порядке.
Миссис Бассетт — сколько, пятьдесят? Но даже в пятьдесят людям нужны деньги за комнату. У Дженни осталось девять шиллингов и три пенса. В следующую среду миссис Бассетт захочет получить — сколько? Наверняка больше девяти шиллингов трех пенсов…
Дереку тридцать. Она ощущает себя в безопасности с ним, и он все понимает.
Здесь так чудесно. Если бы все это могло длиться вечно…
Ведь он не отпустит ее, правда? Даже если она ему все расскажет?
Она сбросила с плеч полотенце и встала. Ведь он не отпустит ее?..
И через поле к дому зашагал веселый юнга, распевая французскую колыбельную.
Frére Jacques, frére Jacques,
Dormez-vous, dormez-vous?
Sonnez la patine,
Sonnez la patine,
После завтрака Дерек объявил:
— Через полчаса я отправляюсь ловить рыбу.
— Здесь водится рыба? — поинтересовалась Дженни.
— Это я и попытаюсь выяснить.
— Кого вы ловите? Я хочу сказать, какую рыбу?
— С этим тоже никакой ясности. Может быть, попадется русалка, а может быть, угорь. Мне нравится сидеть на берегу и наблюдать, как ничего не происходит, а если вам тоже нравится такое занятие, мы уж точно ничего не пропустим.
Дженни это занятие тоже понравилось. Она лежала на берегу и наблюдала, как маленький поплавок весело кружится на воде, и говорила себе, что как только он остановится, она скажет: «Дерек»… Но он все никак не останавливался совсем… еще нет… еще нет… еще…
— Дерек.
— Наоми.
Она обратилась к нему по имени. Худшее было позади. Поборов робость, она спросила:
— Ты не будешь против, если тебе придется вляпаться в одну вещь?
Он понял, что на сегодня рыбалка окончена.
— Ты имеешь в виду варенье? Или осиное гнездо?
— Убийство, — храбро произнесла Дженни.
— Хочешь, чтобы я кого-нибудь убил? — сказал Дерек. — Полагаю, — продолжал он с сожалением, — вряд ли это Арчибальд.
Дженни покачала головой.
— Знаешь, — сказала она просто, — я Дженни Уинделл.
— А не Глория Наоми Харрис?
— Нет.
Дерек кивнул.
— Я был уверен, тут какая-то ошибка. Я знаком со всеми Харрисами — их сейчас осталось всего-то семнадцать тысяч, — а ты ни капли не похожа ни на одного из них.
— Знаешь, это был мой платок.
