— Не хотел бы тебя пугать, Фенелла, но придется, — продолжил владыка, плотно заворачиваясь в шерстяную безрукавку. — В результате, после всего произошедшего этой ночью, прогрессор Виктор помог Диане вскрыть какие-то их защитные коды и ознакомиться с донесениями Таубена в Центр.
Фенелла молчала, ожидая продолжения.
— Что ты знаешь о прогрессоре Викторе?
— Немного. Он очень замкнутый человек. Нелюдимый, я бы сказала. Вечно занят своей техникой, за которую отвечает. Но его уважают прогрессоры. Если уж Виктор что советует, ему всегда подчиняются.
Архиепископ усмехнулся.
— Я расскажу тебе, чадо мое, еще одну историю. На этот раз, не притчу. Слушай. Лет так это сорок назад, один зажиточный поселянин перебрался на жительство в Вальямарес, здесь же женился на дочери своего хозяина и стал зажиточным лавочником. Вот только детей у них с супругой долго не было. И только на старости лет послал им Господь дочку. Дочка выросла и красавицей и умницей, но замуж ее отец отдать не успел. Заболел тяжело и отдал душу Богу. И осталась его дочка сиротой со старой матерью на руках. Лавку быстро прибрали к рукам ее ушлые соседи, но небольшое хозяйство в предместье у девушки осталось, козочка, там, овечки, огород. С этого хозяйства они с матерью и кормились. Да и еще священник из того прихода, куда ходила Росита в последний год, организовал своих прихожан помочь сироте.
И вот однажды, уж не знаю, на рынке ли, где девушка продавала свои немудреные изделия из шерсти, на праздничной площади, или просто в переулочке, но встретила наша Росита необычного человека, прогрессора Виктора. И тот не смог пройти мимо. Помог слабой девушке. Заглянул посмотреть, где она живет, помог по хозяйству. Дальше — больше. Уж у нее и вода в огород сама из колодца полилась, и дрова сами стали колоться, да и еще в очаг сами по какой-то ленте ездить. И даже в очаге огонь сам, без огнива начал вспыхивать. И мать больная ходить стала. Ну прогрессор же… Росита смотрела с восторгом на необыкновенного мужчину, как на доброго волшебника. И сама не заметила, как полюбила его всей силой своего жаждущего любви сердца сироты. Стала ему возлюбленной, — епископ помолчал и тяжело вздохнул. — Прогрессор же наш был воспитан в системе интернатов. И, конечно, не ведал, что это за птица такая — семья, или там брак. А бесконечно влюбленная в него деликатная Росита постеснялась даже и намекнуть ему, что в Остарии сожительство мужчины и женщины вне брака позорит женщину, во-первых. Ну и мужчину, во-вторых, но это уже не про нашего героя.
