— Ох, уж эти американцы, вечно что-то придумают, словно больше заняться им нечем, — ответил Николай. — Но какая-то правда в этом, конечно, есть. Я, если честно, не верю ни в экстрасенсов, ни экстрасенсам. Жулики они, на мой взгляд. Но то, что вы сейчас сделали, ничем другим объяснить пока не могу.
— Ну и ладно, пусть будет экстрасенс, — покладисто согласился Александр Валерьевич, — так, что, вы готовы к разговору?
— И о чем же будет наш разговор? — поинтересовался Николай, оглядывая взглядом палату, все кровати в которой были пусты. — А где, кстати, остальные больные?
— Я попросил их погулять полчасика, — не стал скрывать укротитель боли, — чтобы ничто не мешало нашему общению.
Немирович только хмыкнул, но не удивился:
— Вы, наверное, из конторы?
— Вы имеете в виду милицию или КГБ? Нет, что вы, я вообще не имею отношения к правоохранительным структурам. Я, так сказать, по другому ведомству служу. Но это сейчас совершенно неважно.
— А что сейчас важно? — машинально спросил Николай.
— Сейчас нам важно определиться с вашим, Николай Вениаминович, будущим.
— С ним-то, что не так? — пробурчал Немирович.
— Да всё не так, — пожал плечами "экстрасенс".
— А нельзя ли конкретнее? — отчего-то раздраженно повысил голос Немирович. Казалось бы, человек пришел, хочет что-то предложить, да и помог уже — боль снял. Вот только десять лет лагерей крепко вбили в голову Николая понимание того, что, если тебе что-то дают бесплатно, то потом обязательно сдерут три шкуры.
Но незнакомец, казалось, не обратил никакого внимания на его раздраженный тон и спокойно ответил:
— Можно и конкретнее. У вас перебиты обе коленные чашечки — вдрызг, их уже не соберешь. У вас отбиты все внутренности, продолжается внутреннее кровотечение, о чем ваши врачи еще не ведают. А если бы даже знали, вряд ли чем-то смогли помочь. Поскольку, если даже предположить чудо, и вас прямо сейчас срочно самолетом переправить куда-нибудь в Германию, где лучшие хирурги сделают вам ряд очень дорогостоящих операций, то вы все равно останетесь инвалидом на всю жизнь. Здесь же вам и этого не светит. Скорее всего, к утру вы умрете. — Он задумался, внимательно вгляделся во что-то над головой Немировича, и добавил: — Примерно, часа в четыре утра.
— Ну, слава Богу, хоть одна приятная новость, — скривился Николай.
— Однако есть возможность воспользоваться вторым шансом, — как-то спокойно, но очень убедительно произнес Александр Валерьевич.
— Что это значит?
