С ног до головы потные тела людей покрывала серая пыль. Самым опасным считался труд врубщика. Под туфовым пластом, лежа в узкой щели, задыхаясь от пыли и жары, как крот, вгрызался своим кайлом врубщик в подстилающую туф рыхлую породу. Случалось, пласт оседал, заживо погребая врубщика.
Из земли торчали огромные ступни с черными пятками. Мастер сунул в щель шест с зарубкой, крикнул: «Хватит!» Из щели вылез, отплевываясь от пыли, рослый врубщик, жадно прильнул к кувшину с водой. К работе приступили два клиновщика. Сняв тонкий земляной покров с туфа, они разметили и, наставив с двух сторон железные клинья, тяжелыми кувалдами стали их загонять в пласт, раскалывая на блоки до самой подошвы. Потом самые сильные кархатки, поплевав на мозолистые ладони, брались за ломы. Просунув их в трещины, они с уханьем выворачивали огромный блок, который с грохотом опускался вниз, на дно каменоломни. Здесь камень разделывали камнеломщики, пуская в ход такие же клинья и кувалды. Готовые плиты взваливали на очередную арбу.
Все досмотрел зоркий глаз зодчего. Сердито глядя на смотрителя, он ворчал в бороду:
— Куда как плохо идет работа! А почему, спрашиваю? — Не выдержав, обратился к мастеру-камнеломщику:
— Когда последний раз деньги получали? И сколько платят за работу?
За спиной Джундика смотритель стал делать предостерегающие жесты. Это не ускользнуло от внимания зодчего. Обозлившись, он прикрикнул:
— Уходи-ка в свою прохладу, человече, к винцу! И не мешай мне говорить с кархатками…
Смотритель поплелся в сторожку печальный: «Выгонит меня хозяин, скажет, не выполнил приказа!», Джундика тотчас окружили ломщики:
— Джундик-джан, вторую субботу ждем!
— Как платили при эмирах гроши, когда работы не было, так и теперь платят!
— А цены на хлеб ведь поднялись!
— Вот и голодаем! А разве может хорошо работать голодный кархатк?
— А на прошлой неделе моего брата насмерть задавил камень! Еле вытащили тело и похоронили, — вскричал полуголый гигант. — А что сделал Оненц? Вдову выгнал, ничего не дал. «Сам твой муж виноват, неосторожным был, вовремя не вылез из ямы!»
Джундик мрачнел. В разговор вступил Галуст:
— С пустым желудком много не наработаешь, без камня останутся работы стеновые, парон Джундик…
— Кончилось наше терпенье, завтра бросим работу! Не рабы мы, а рамики свободные, хоть и самой бедной считается наша братчина, — сказал решительно мастер.
— А ломами не только камень выламывать, и головы хозяевам можно проломить!.. — закричали из задних рядов.
