Распахнув глаза, Таусон осмыслил эту новость, после чего задал именно тот вопрос, который Бэллард хотела услышать:
— Мне грозит опасность?
— Не знаю, — ответила она. — Но вам следует принять все меры предосторожности.
— Вы что, шутите?
— К сожалению, нет.
— Прошу, не втягивайте меня в эти дела. Я подсказал клиенту возможный выход из положения, только и всего.
— Понимаю и смею вас заверить: я не стану разглашать подробности нашего с вами разговора. Даже не буду упоминать о нем в рапорте. Обещаю.
— Господи боже! Нужно было сразу сказать, что Честейн убит.
— Я и сказала.
— Конечно, когда я выложил все как на духу.
Потратив пять минут на заверения, что она не подставит Таусона, Бэллард надела солнечные очки и вернулась к фургону. Сделав вид, что возится с ключами, она украдкой огляделась по сторонам.
Напугав Таусона, она испугалась сама. Ей тоже не помешает принять все меры предосторожности.
Нужно было отоспаться, но Бэллард не могла себе этого позволить. Расставшись с Таусоном, она вновь отправилась на ту сторону гор, в Западный Голливуд. Следующей ее остановкой был дом Мэтью Робинсона — того самого Метро. Ночью Бэллард оставила ему три сообщения, но он так и не перезвонил.
По нужному адресу — на Ла-Хойя, к югу от Санта-Моники, — располагался жилой комплекс. Проезжая мимо, Бэллард обратила внимание на стоящий у бордюра автомобиль — тот был похож на служебную машину детективов. Не останавливаясь, она проехала еще полквартала и припарковала свой фургон. По словам Стедмана, Честейн прислал жене эсэмэску, в которой говорилось, что он пасет свидетеля. Судя по формулировке, он считал эту задачу приоритетной. Запись о звонке Робинсона была последней в хронологии Честейна. Следовательно, продавец обуви представлял для опергруппы большой интерес.
Бэллард повернула зеркало заднего вида так, чтобы видеть служебный автомобиль. Через двадцать минут из дома вышли двое: Кори Стедман и его напарник Джерри Рудольф. Оба сели в машину. Одно из двух: или Робинсона не оказалось дома, или он уже ответил на все вопросы. Скорее всего, первое: будь он у себя, уже перезвонил бы.
Дождавшись, пока Стедман с Рудольфом уедут, Бэллард вышла из фургона и вернулась к жилому комплексу. Калитки здесь не было. Она подошла к двери Робинсона, постучала и даже удивилась, когда ей открыли. Миниатюрная девушка лет девятнадцати, не снимая дверной цепочки, пытливо вглядывалась в ее лицо. Бэллард показала ей жетон и спросила:
