На некоторое время за нашим столиком — за который, к слову, никто так и не сел, — устанавливается тишина. А вот в клубе — напротив, музыка начинает звучать громче, народ начинает активно стекаться на танцпол, повсюду звучат хлопки от открывшегося шампанского…
— И какова цель твоей… речи? — произносит Бесов, умудрившись проигнорировать знак вопроса в своём предложении.
— Ты — интересный персонаж, Бесов. И ты однозначно интересный игрок, — Лина отставляет бокал на стол и смотрит ему прямо в глаза, — но пока ты не знаешь правил, или, что хуже, пока ты их игнорируешь — хорошей игры с тобой не получится.
Они некоторое время смотрят друг на друга, а затем к нашему столику подходит какой-то весёлый мужчина солидной внешности с бокалом в руках и, постучав рукой по спине Бесова, произносит:
— Лёша, тебя все ждут, — он обводит нашу компанию глазами, — Вы простите, я украду у вас этого человека ненадолго?
Почему-то его лицо мне кажется знакомым… Известный ведущий? Какой-то шоумен?..
— Да, конечно, — как-то механично отзывается Лёша и отходит от нашего столика, ведомый этим неизвестным куда-то в противоположную сторону зала.
— И это что, было «примирение»? — глядя в пол, негромко спрашиваю я.
Лина ничего не отвечает. Стоит молча.
Зато теперь становится совершенно очевидно, насколько она в данный момент была… не трезва.
— Да, кажется, для мирового соглашения ещё не время и не место… — философски изрекает блондин и пододвигает к себе бутылку виски.
Глава 10. Когда все ангелы спят
Макс опрокидывает в себя порцию крепкого алкоголя, Лина медленно садится на диван с сосредоточенным, но одновременно — каким-то потерянным выражением на лице, ведущий где-то на сцене, наконец, берёт в руки микрофон…
— С меня хватит, — негромко произношу я; но знаю — все меня прекрасно слышат.
— Мила? — блондин с лёгким удивлением и словно ожиданием смотрит на меня.
— Это уже перебор. Всё это, — говорю и делаю шаг назад.
Макс приподнимает бутылку, без слов предлагая мне запить моё «горе» хорошим виски, но на алкоголь я больше тоже смотреть не могу. Как и на всех окружающих.
— Мила, не уходи, — как-то глухо произносит Лина, не глядя на меня.
— Зачем ты это сказала? Зачем ты всё это сказала? — с нарастающими не то раздражением, не то злостью, спрашиваю её.
— Потому что это правда, — фея поднимает на меня усталый взгляд; на её лице больше нет веселья, как нет энтузиазма и какой-то лёгкости, что всегда отличали Лину от всех остальных девушек, — Потому что Бесов до сих пор не понял, куда пришёл, и страдают от этого все.
