Девочка с пальчик критикует отцов. Вы упрекаете меня в эгоизме, но кто подал мне пример? Ругаете за индивидуализм, но кто меня ему научил? Вы сами-то можете играть в команде? Да вы даже в паре жить неспособны – ведь вы разводитесь. А организовать устойчивую политическую партию можете? Да посмотрите, в какой рутине вы увязли… Можете сформировать сплоченное правительство? Можете преуспеть в командном спорте? Да вам бы только наслаждаться зрелищем: вот вы и нанимаете легионеров, еще не разучившихся действовать и жить сообща. Старые коллективы уходят: распадаются братства по оружию, вере, родине, распадаются профсоюзы и семьи. Остаются группы влияния – постыдные помехи на пути демократии.
Вы посмеиваетесь над нашими социальными сетями и над новым значением слова «друг». А вам удавалось создать группы, близкие по численности к населению Земли? И что такого в виртуальном общении? Во всяком случае, так не ранишь другого при столкновении. Да вы просто боитесь, что из этого вырастут новые политические формы – и сметут прежние, устаревшие.
Устаревшие и такие же виртуальные, как и мои, продолжает Девочка с пальчик, внезапно оживляясь. Армия, нация, церковь, народ, класс, пролетариат, семья, рынок… – все это абстракции, парящие над головами, точно картонные фетиши. Говорите, они существуют во плоти? Ну да, отвечает Девочка с пальчик, только вместо того чтобы жить, их человеческая плоть мучится и гибнет. Бесчеловечные, эти объединения требовали от каждого жертвовать своей жизнью. Казненные мученики, забитые камнями женщины, сожженные заживо еретики, так называемые ведьмы, преданные костру, – вот вам церковь и правосудие. Тысячи могил неизвестных солдат на воинских кладбищах, которым лишь изредка придет поклониться горстка чинуш, длинные списки имен на памятниках погибшим – в 1914–1918 годах чуть ли все крестьянство, – вот вам отечество; лагеря уничтожения и гулаг – вот вам безумная расовая теория и классовая борьба. Что до семьи, то в ней совершается половина всех преступлений – женщины гибнут от рук мужей или любовников ежедневно. И наконец, рынок: более трети людей на Земле голодает – каждую минуту умирает по Девочке или Мальчику с пальчик, в то время как обеспеченная часть человечества сидит на диете. Даже благотворительность в вашем обществе спектакля соразмерна числу предъявленных трупов, даже ваша литература замешана на криминальных сводках, потому что для вас хорошая новость – это не новость. За каких-то сто лет сотни миллионов людей умерли не своей смертью.
