Единственное, что омрачает ситуацию — неверие в то, что среди кланов, поддерживающих сейчас операцию Накагава не найдётся людей, работающих на заговорщиков. Да, “ядерщиики” зачистили своих. Но это не значит, что все остальные “семьи” справились с этой задачей так же успешно.
Да и сам план не до конца понятен. Что они собираются сделать? Устроить массовое истребление всех “семей”, участвовавших в заговоре? Уничтожить их правящие верхушки?
Задумавшись об этом, ловлю себя на мысли — “ядерщики” вполне могут попробовать забрать все объекты под свой контроль. Со всеми имеющимися наработками, часть из которых уже у них в руках. Да и остальные кланы запросто соблазнятся такими возможностями. Тогда получится, что все наши действия не стоили выеденного яйца — просто результат отойдёт другому бенефициару.
Пытаюсь прикинуть, существует ли какой-то шанс остановить подобный сценарий развития событий, когда мы останавливаемся рядом с гостиничным комплексом, обнесённым высоким забором. Над ним щит, явно информирующий, что тут ведутся строительные работы. А на заднем фоне виднеются строительные леса. Спустя несколько мгновений, ворота открываются и колонна автомобилей заезжает внутрь.
Пространство перед зданием гостиницы оказывается забито разнообразной техникой и людьми. Бронированные внедорожники, микроавтобусы, полноценные штурмовые транспортники и даже десятка два единиц бронетехники разного формата.
Как я понимаю, основная масса солдат находится внутри здания, но и здесь я замечаю группы ожидающих бойцов в полной выкладке. Некоторые прямо сейчас проходят инструктаж. Такое ощущение, что мы попали на небольшую военную базу.
Внутри нас проводят в громадный конференц-зал, сейчас переоборудованный в командный центр, где отправляют в дальний угол. Хотя там остаёмся только мы с Аней — Кичиро и дальше двигается вместе со своим дедом, что-то обсуждая на ходу.
Пройдясь глазами по комнате, оцениваю их размах — на груде мониторов, которыми полностью увешаны две стены помещения, отображается масса данных. Часть мне вполне понятна — местоположение отдельных отрядов и групп их бойцов или например, объекты противника на территории Гонконга. Что транслируют все другие — напротив, ясно не до конца.
Процентов восемьдесят присутствующего здесь персонала — азиаты, но я вижу и европейцев, работающих вместе со всеми остальными. Учитывая мультинациональность команды, большая часть общения проходит на английском. Покосившись на Аню, спрашиваю.
