После ужина все отправились на верхнюю палубу смотреть звёзды и, действительно, петь караоке. А почему нет? Вполне себе музицирование в салонах, хоть и без рояля.
Сначала Юлька со Светиком попытались исполнить «Осень, осень, ну давай у листьев спросим», им конечно похлопали, но микрофоны отобрали. Выполняющий функции ди-джея Сергей сообщил, что небритый Игорь поёт лучше всех, и сунул микрофон ему в руки.
– Просим, просим! Спешим насладиться, давненько не слышали, – с большой долей скепсиса в голосе сказала Ларисон и похлопала в ладоши.
Небритый Игорь жеманничать не стал, взял микрофон и сбацал «Да я шут, я циркач, так что же». Это оказалось, действительно, здорово. Или, может быть, Алисе так показалось из-за сверкающих в небе звёзд и темнеющего за бортом побережья загадочной Корсики. Тут уже все хлопали от души, а Венчик неожиданным образом превратившийся из мумии в нормального человека закричал:
– Хабанеру, давай!
Небритый Игорь сделал книксен и исполнил «Скажите, девушки, подружке вашей». После бурных и продолжительных аплодисментов он сообщил страждущей публике, что на сегодня с него хватит.
Когда все успокоились, Ларисон сказала:
– Ну, что ж! С такими вокальными данными в голодный год вполне можно будет прокормиться где-нибудь в подземном переходе.
– Я уж лучше в метро по поездам. Там тепло и менты не догонят, – ответил Игорь.
– Как думаешь, почему она к нему всё время придирается? – шёпотом поинтересовалась Алиса у Юльки.
– Это нормально, Ларисон вообще очень придирчивая. На неё не угодишь.
– А я уж подумала, может, он ей нравится. Ну, как в школе, помнишь?
– В школе всё наоборот. Это если мальчику девочка нравится, он её портфелем лупцует.
– Да! Он её портфелем, а она обзывается. Любовь! Точно, вдруг у них тайный роман?
– За спиной у Серёжи? – Юлька захихикала.
– Ну, да! Не зря она сразу нам сказала: он вам никакой не котик. Кстати, я с ней согласна. Какой он котик? Небритый и, по-моему, вечно пьяный.
– Зато симпатичный, и поёт как настоящий котик.
– В марте, – сказала Алиса, покривив душой, это было несправедливо. И если б кто-то кроме Юльки её в этот момент услышал, то решил бы, что она ведёт себя именно, как та самая девочка в школе, то есть обзывается.
– Это что там за шу-шу?! – раздался грозный окрик Ларисона. – Ну-ка марш петь. Обе!
Алиса хоть и вздрогнула, но смело пискнула:
– У меня слуха нет.
– Сейчас нальём! Налейте кто-нибудь девицам, – скомандовала Ларисон. – И для слуха, и для голоса.
