«Общество GPL», напротив – это общество, в котором работа и понятие «работник» претерпели радикальное изменение, радикальное переосмысление. Работа здесь позволила бы людям раскрыться, словно они занимаются любимым хобби или искусством. Сегодня основанное на труде общество развивается тем путем, который делает людей ненужными в процессе производства. «Освобождение от уз капитализма, – полагает Стефан Мертен, – означало бы при таком развитии событий постепенное освобождение от принуждения и необходимости, расширяло бы пространство для процессов самораскрытия – будь то производственные процессы, вроде создания свободного программного обеспечения, или непроизводственные, как многие хобби. В отличие от капитализма, при котором автоматизация неизбежно уничтожает рабочие места и понижает уровень жизни, в “обществе GPL” максимальная автоматизация будет важной общественной целью». Мертен говорит:
Движение бесплатного программного обеспечения превосходит в некотором отношении прежние формы самораскрытия, и вот что делает его интересным на уровне социальных преобразований.
А) Большинство продуктов самораскрытия делаются по старинке, это, например, кустарные изделия. Бесплатное программное обеспечение производится при помощи самых передовых средств, доступных человеку.
Б) Большинство форм самораскрытия полезны людям, но только некоторым. Продукты бесплатного программного обеспечения полезны многим, практически всем, у кого есть компьютер.
В) Большинство продуктов самораскрытия сделаны одним человеком. Бесплатное программное обеспечение – это плод совместной работы: обычно оно разрабатывается командами программистов из разных стран, которым помогают пользователи продукта.
Г) Большинство продуктов саморазвития уходят в тень, когда аналогичный продукт появляется на рынке. Бесплатное программное обеспечение, напротив, уже начало теснить программы, разработанные ради максимизации прибыли[127].
Движение за бесплатное программное обеспечение, как указывает еще один его активист – Пекка Химанен, «взламывает капитализм» и в противовес протестантской рабочей этике, описанной Максом Вебером, предлагает «загрузить» новую этику – «хакерскую». Эта этика подразумевает более личное отношение к работе, главными мотивами работников становятся удовольствие, игра и увлеченность[128]. С точки зрения «Протестантской этики и духа капитализма» Вебера, работа – это самоцель, финал, естественное призвание, возложенное на нас Богом, сделавшим так, что мы скорее живем, чтобы работать, чем работаем, чтобы жить. «У меня есть работа», а не «я выполняю работу». Это скорее то, что тобой овладевает, чем простое действие. Из этого следует, что любая «неработа» (то есть не наемная работа) уподобляется лени и праздности, потере времени, становится достойной морального порицания. Трудовая этика, удерживающая твердые позиции в нашем помешанном на работе обществе, глубоко внедрена в нашу культуру, особенно в англосаксонскую. Она взята на откуп капиталом как богоданная бизнес-этика. Это, кроме всего прочего, приводит к проблемам, связанным с самомнением и самооценкой у тех, кто не работает или не может работать. По этой причине безработица рассматривается скорее как проклятие, чем как потенциальное благо. Социально она считается личной неудачей, бездеятельностью, не только в терминах приращения капитала, но в личностном смысле: такой человек считается бесполезным
