— Не будь дурой. Я не собираюсь допускать, чтобы мой дом сровняли с землей только лишь ради того, чтобы мы кому-то нравились.
— Это ты говоришь глупость. Никто ничего не делает с твоим домом…
Джоанна оставила ее и направилась к входной двери.
Теперь она была уверена в том, что совершила ошибку, устроив эту вечеринку. Сейчас, если еще не слишком поздно, она исправит эту ошибку.
Она распахнула дверь.
— Вы все меня слышали! Вечеринка закончена! Спокойной ночи!
Синди подняла глаза к небу. Клифф выглядел смущенным.
— Почему ты вдруг это делаешь? — спросил он Джоанну.
— Потому что музыка играет слишком громко, и соседи могут пожаловаться. Потому что дом может рухнуть. Потому что может начаться пожар. Потому что здесь слишком много людей, и некоторых из них я совсем не знаю. Потому что…
— Хорошо, хорошо. — Клифф прервал ее, подняв вверх обе руки. Он повернулся ко всей компании и помог Джоанне проводить ребят до входной двери.
Когда дом опустел, Джоанна почувствовала себя так, как будто по дому пронесся ураган. Комнаты на самом деле выглядели задетыми штормом. Бумажные стаканчики, раскрашенные сухие подсмоленные крендельки и картофельные чипсы — все это было разбросано на полу. В центре гостиной стояла ошеломленная Синди. Джоанна знала, что причиной тому не ужасное состояние, в каком оставлен дом, а внезапно без предупреждения, прекращение вечеринки.
Джоанна повернулась к Клиффу.
— Тебе тоже нужно идти, — сказала она. — Родители запретили мне оставаться с тобой в доме наедине.
— Это несправедливо. За что они меня так не любят?
— Они любят тебя, Клифф. Правда, любят. Дело просто в том, что… ну, в том, что они родители. Они считают, что мы маленькие, что мы не умеем себя вести. — Она вновь осмотрела комнату и печально добавила: — Иногда они правы.
Клифф поцеловал ее, потом нехотя ушел.
— Я не верю, — простонала Синди, все еще находясь в каком-то оцепенении. — Моя жизнь… кончена.
— Нет. Давай помоги-ка мне убрать.
Джоанна собрала бумажные стаканчики и выбросила их в стоявшую под мойкой корзину для мусора.
Синди долго наблюдала за ней, а затем горестно вздохнула.
— О нас будет говорить вся школа, и нам не поздоровится. Все будут нас сторониться, как будто мы прокаженные. — Она достала из чуланчика пылесос. — Нам лучше уехать в другой город, может быть, в другую страну.
Джоанна сдерживала смех.
— Тебе не кажется, что ты немножко преувеличиваешь?
— Преувеличиваю? Мы будем посмешищем для всего Лемор-Хай, Джо! Мы не сможем больше нигде показаться…
