Прошел подземный переход. Решил обмануть судьбу и поехать в город не на эс-бане, а на обычном поезде. На Дессау. Он доходит отсюда до Восточного вокзала минут за двадцать пять.
На перроне замерз. В поезде отогрелся.
Подошла контролерша. Многозначительно на меня посмотрела. Как будто что-то обо мне знала. На билетик и не взглянула, зато приклеилась взглядом к моей сумке… хмыкала как-то неопределенно, заглядывала мне в глаза почти кокетливо.
Улыбнулась. Посверкала фарфоровыми щечками и сказала: Я чувствую, чувствую его. Он прекрасен как только что отшлифованный бриллиант. Он греет мне сердце, как вы. должно быть, счастливы, везунчик! Возьмите, возьмите меня с собой. Я готова ехать с вами и с ним хоть на край света!
И показала пальчиком на мою сумку. Я пожал плечами…
Контролерша отошла от меня и продолжила проверку билетов. Несколько раз послала мне воздушный поцелуй. Пассажиры стали на меня смотреть. Тоже как-то странно. Железнобетонные, флегматичные обычно немцы вроде как размякли… растаяли…
Некоторые дружелюбно улыбались… другие осуждали.
Один коротышка, одетый в музейную униформу, (есть такой тип среди коротышек — яростные правдоискатели) гневно пялился какое-то время на меня, затем встал, подошел ко мне и прохрипел: Ах ты ублюдок! Скрыться задумал? От него? А шарик в лузу не хочешь получить? Хррак! Хррак!
И вот… это уже не коротышка, а клоун с пупырчатым высунутым языком.
Нет, это Ким Чен Ыр с бородой и дёнером! В инвалидной коляске, со сломанным позвоночником…
Хррак! Хррак!
Он тянет ко мне свои жирные толстые пальцы, хочет вырвать у меня из рук сумку с шкатулкой…
Хррак! Хррак!
Открыл глаза. Никого рядом со мной не было. Хмурая контролерша проверяла билеты у пассажиров. Коротышка спокойно сидел на своем месте, читал Шпигель.
Показалось, почудилось? Но контролерша… коротышка… они ведь не видение, не фантазия…
Стало быть некоторые индивидуумы чувствует это. То, что в шкатулке спрятано. Сквозь шкатулку и сумку чуют, как собаки наркоту.
А как же таможня в аэропорту? Ничего не почувствовала? Почему?
Потому что каждый видит и чувствует совершенство по-своему. Одному кажется, что это перстень с изумрудом, другому — кусочек пергамента с кумранским текстом, третьему — осколок чаши Грааля, а четвертому — оно представляется как дуновение ветерка в июльскую жару. Прохладная водичка чистой речушки в Калифорнии. Чудесная раковина на пляже. Улыбка юной красавицы-островитянки. Антоновское яблоко.
