Берлин, как известно, не подарок… европейская латрина… тут всякие люди встречаются… все это знают… держат себя в руках… стараются без нужды не привлекать к себе внимание. Но все-таки странно.
А он, тот… все сгибался, мел черными волосами пол и хрра-кал, хрракал…
Неужели я один его вижу и слышу?
Мурашки по коже…
На следующей остановке — Нёльднерплатц — мужчина вышел, в вагон вошли студенты и школьники и своим щебетом и воркованьем отвлекли меня от неприятных мыслей о согнувшемся человеке.
Забыл сказать. Ехал я тогда в аэропорт Щёнефельд, встречать одного знакомого знакомых, который должен был мне кое-что передать. Кое-что весьма необычное.
Да, да, весьма необычное и ценное.
На остановке Осткройц я вышел, поднялся на эскалаторе на верхний этаж и успел ввинтиться в уже отходящий поезд эс-бана на Цойтен.
Там было тесно и душно. Пахло потом и несвежим дёнером-кебабом.
Передо мной стоял бородатый парень и ел это изобретение немецких турок. В роскошной его бороде застряли куски пищи. Я узнал и чесночный соус. Бее…
Парень ел, не торопясь, беседуя с худенькой девушкой, которая тоже что-то жевала. У девушки не было бороды, но были подслеповатые глаза, некрасивая фигура… лицо ее не скрывало типичные для берлинцев туповатость и серость. Она явно не была ни студенткой, ни туристкой… работала… и по-видимому не много получала, бедняжка. Собеседник ее, напротив… обладал, несмотря на юные годы, солидным брюшком, одет был почище, посматривал на нее покровительственно и немножко пакостно. В маленьких его глазках роились желтоватые искристые мушки… Наверное, уже оттрахал ее, и не раз. Она ему дает, потому что надеется на брак, а он ее презирает и никогда на ней не женится. Обычное дело.
После того, как он доел дёнер, обсосал со свистом жирные пальцы…
Неожиданно я понял, кого он мне напоминает. Ким Чен Ына, сына балерины, великого наследника, а ныне, председателя, маршала и прочая… главу любимого государства русских патриотов, Северной Кореи.
Берлинский Ким Чен Ын достал из сумки еще один дёнер в упаковке, тоже не свежий, судя по запаху. Начал пожирать и его.
Неожиданно бросил взгляд на меня и заметил наверное мою невольную брезгливую гримасу. И тотчас же бородатая его рожа… осклабилась высокомерием и злобой… он наклонил голову и прорычал: Хррак, хррак, хррак…
Затем согнулся, опустил голову ниже брюха… его позвоночник хрустнул… и он бессильно повалился на пол. Его спутница присела рядом с ним, попыталась его поднять, щупала пульс.
