Я нахожу его до неловкости глупым. Нетерпеливые читатели-идеалисты, привыкшие читать Ле Гуин, все романы которой являются фантастикой или мягко сказать научной фантастикой, могут найти даже Букчина непростым чтением. У поклонников Гарри Поттера тоже могут возникнуть проблемы. Сама Ле Гуин говорила, что наука в научной фантастике в основном находится на уровне шестого класса.
216 Букчин не был трезвомыслящим – он был упёртым и недалёким. Он был бахвальщиком. Если бы он был трезвым парнем, он бы опроверг «Анархию после левачества», но, поскольку он не был трезвомыслящим – и потому что у него не хватило духу
217 – он этого не сделал.
И вот Ле Гуин утверждала, что «пост-дефицитный анархизм» Букчина вдохновил «Обделённых». Это смешно, поскольку её «двусмысленная утопия», планета Анаррес – это дефицитный анархизм, а не пост-дефицитный, и даже такой анархизм скомпрометирован. Если Букчин вдохновлял Ле Гуин, то её вдохновение было основано на недоразумении. Судя по её высказываниям, она скрывала свой долг перед Букчином (и, несомненно, скрывала его от самого Букчина) до тех пор, пока не получила литературные премии «Хьюго» и «Небьюла», подобно тому, как Ноам Хомский скрывал свой анархизм в течение многих лет, пока анархизм не стал несколько модным – или, по крайней мере, слишком важным, чтобы игнорировать – для его левацкой фан-базы.218
Конечно, всё это время я разбирался с технологией. Потому что нельзя обсуждать работу, не обсуждая технологию. Первое обсуждение работы и технологии находим у Аристотеля: «если бы ткацкие челноки сами ткали, а плектры сами играли на кифаре, тогда и зодчие не нуждались бы работниках, а господам не нужны были бы рабы».219 Вообще-то челнок плетёт и сейчас, а если гитары и не играют сами по себе, то само по себе играет пианино, а также драм-машины. Аристотель намеревался высмеять идею о том, что культурное общество может обойтись без наёмного труда и рабства. Мы всё ещё «хотим» (то есть нуждаемся) слуг и рабов. Официальная точка зрения с тех пор с ним не расходилось.
Я согласен с Аристотелем, что технология никогда не заменит наёмного труда и рабства. Я не согласен с ним и с официальной точкой зрения, что работа никогда не может быть упразднена. Это не просто технологическая проблема. Это даже не является главным образом технологической проблемой. В 1985 году я писал, что я «агностик» – но скептически настроенный – в отношении возможной роли технологии в упразднении работы. Если тогда я был агностиком, то теперь я атеист. За последние 35 лет я не узнал о технологии ничего такого, чтобы предположить, что она может внести свой вклад в упразднение работы. Некоторые утопии основаны на полном отказе от машинной технологии.
