Он задавался вопросом, ждала ли она его. Если бы она это сделала, это было бы точно не из чистых побуждений. Сердце Стеллы отнюдь не было золотым, и Герберт любил ее за это тем более. Она видела слишком много грязных сторон жизни, чтобы быть святой. Ее определение было в целом проще; чтобы извлечь максимальную пользу из своего положения и при этом сохранять немного приличия.
В своей квартире Герберт принял достаточно глубокую ванну, чтобы смыть не только смог, но и мусор, который приносило утро; Часто сначала все казалось хуже, и чем больше он думал о том, насколько уникальной и неожиданной была прошлая ночь, тем дольше становилось падение.
Ханна изо всех сил старалась найти пальто Стенснесса, накормить Герберта и позволить ему довериться ей. И что он сделал для нее взамен? И вот что, воткнул в нее ногу из-за мыла; ушел и напомнил ей о самом темном времени в ее жизни.
Находясь в Бельзене, он своими глазами видел товары, производимые в лагерях смерти - абажуры и переплеты книг, а также более прозаические вещи.
Великолепно, Герберт. Настоящий гений.
Выйдя из ванны, вытерся и одевшись, он позвонил во Двор. На этот раз звонил Коннолли.
Де Вер Грин сказал Герберту, что он и Стенснесс не договаривались о встрече. Де Вер Грин солгал; вот доказательства, черным по белому.
Это было заранее условлено, это точно. У Стенснесса не было времени вернуться домой между уходом с конференции и переходом в Кенсингтонские сады, а это, в свою очередь, означало, что последний раз он мог поставить это в цистерну Чолмели Кресент в четверг утром, перед тем, как уйти из дома на конференцию. что, в свою очередь, означало, что либо он организовал встречи к тому времени - и в этом случае Казанцев лгал о том, что только встретил его на конференции, - либо, по крайней мере, что он знал, что увидит трех мужчин, участвовавших в конференции. чтобы сообщить им о своих встречах.
Это означало, что AP почти наверняка тоже был бы на конференции.
Герберт открыл список делегатов, быстро просмотрел его и увидел единственный AP в списке - Амброуза Папворта, посольства Соединенных Штатов Америки.
Или, точнее, как Герберт знал еще со времен работы в Five, высокопоставленный офицер ЦРУ под прикрытием посольства.
У Папворта было загорелое, упитанное лицо, полное энергии, глаза василькового цвета, зубы, которые вспыхивали белым, когда он говорил, и прядь светлых волос. Если бы Герберт не знал лучше, он бы поставил дом на Папуорта, не пробывшего в Лондоне долго; но Папуорт был в Лондоне три или четыре года, в этом Герберт был уверен.
