– Ну что ж, – говорит наконец товарищ Иртаз, – теперь ваш организм настроен на оптимум и вы можете продолжить свою деятельность во славу нашей общей родины. – И она сухо улыбается.
– Готов к труду и обороне! – шутливо козыряю я, выходя из-за дверцы шкафа в полном облачении советского генерала.
Доктор Иртаз, оглядев меня с ног до головы, удовлетворенно хмыкает – совсем поземному, по-человечески.
Я смотрю на свое отражение в стенке шкафа – а его, оказывается, вполне можно использовать как зеркало. С трудом удерживаюсь от желания приблизиться к отражающей поверхности и подробней разглядеть свое помолодевшее лицо, но как-то стыдно перед дамой – не красна же я девица, в конце концов… Однако пани доктор переводит свой взгляд на экран о стоящего на ее столе прибора, так что я все-таки уделяю чуть больше внимания своему отражению… и оно мне определенно нравится. Приглаживаю рукой волосы. Улыбаюсь и украдкой подмигиваю сам себе.
– Вы свободны, товарищ Рокоссовский, – слышу я голос доктора. – Всего вам доброго, желаю приятно провести остаток вашего отпуска на нашем корабле…
Мне показалось или в ее быстром взгляде промелькнула лукавинка? Да, впрочем, неважно. Я смотрю на часы и вижу, что из отпущенных мне тридцати шести часов отпуска я истратил только двадцать. Времени осталось не так уж и много, но в то же время вполне достаточно для того, чтобы решить для себя несколько важных личных вопросов…
– Благодарю вас, товарищ Иртаз, – говорю я, берясь за ручку двери, чтобы покинуть кабинет.
Та кивает в ответ и – на этот раз мне точно не показалось – подмигивает мне… И снова погружается в загадочные манипуляции с блестящим прибором.
А за дверью меня уже ждала моя прекрасная инопланетянка… На ней было надето нечто легкое и светлое, вроде короткой греческой туники или, как это называется у буржуев, «пеньюара»… И тут я вспомнил, что в доимперское время темные эйджел разгуливали по своим кораблям совсем голышом, – от этих мыслей у меня на щеках, кажется, выступила краска. Тем временем, пани Ватила подошла ко мне, покачивая бедрами, и оглядела с ног до головы довольным, сияющим взглядом. От нее веяло чем-то знакомым, каким-то дивным ароматом… И в этот момент я отчетливо вспомнил фрагмент своего сна, как сидел рядом с ней там, на берегу неведомого, несуществующего моря. Сейчас мною владело примерно то же чувство…
А она осторожно взяла меня за руку и повела по длинным блестящим коридорам, и я не спрашивал ее ни о чем, а только любовался ее гибкой спиной, волосами, струящимися по плечам, ее плавной походкой пантеры. Моя женщина… Все то время, пока она молча вела меня, я был сосредоточен на собственных ощущениях по отношению к ней, моей Ватиле. Странно: хоть мы не произнесли ни слова, обоим было понятно, что в наших отношениях многое изменилось. Сейчас между нами был глубокий контакт. Это напоминало волшебство… Впрочем, в любви и должна быть некоторая доля волшебства. Разве не чудо, когда двое людей оказываются связаны незримой нитью? Когда им не нужно слов, чтобы поведать о своих чувствах? Когда достаточно просто молчать и держать друг друга за руки, испытывая при этом чистую, наивысшую радость, доступную не многим…
