Машина влияния | страница 64
28. От изменения к отчуждению, от отчуждения – к аппарату
Все начинается с чувства перемен (Veränderungsgefühl). Изменения могут доходить до того предела, за которым переживающий их субъект перестает себя узнавать. Пациенты тогда говорят о чувстве отчуждения (das Gefühl der Entfremdung) от самих себя[165]. Они становятся себе чужими. Я переменно, переменчиво, как говорил Фрейд. Вот оно и ощущает, чувствует иначе, воспринимает по-другому самое себя. И в этом случае также возникает чувство преследования.
Без отчуждения аппарат влияния не возникает. Отчуждение – непреложный шаг на пути конституирования аппарата, оно же предписывает фигуру преследователя. За образец возникновения преследующего врага Тауск берет теорию проекции гомосексуального либидо при паранойе Фрейда. Это либидо, совершив нарциссическую петлю, возвращается в виде агрессии:
Чужие становятся врагами (aus Fremden werden Feinde). Враждебность – новая, более мощная попытка самозащиты против отклоненного бессознательного либидо[166].
Прежде чем явится аппарат влияния, прежде чем появится преследователь, возникает чувство отчуждения от себя. Человек перестает узнавать себя – свое лицо, свои конечности, выражение своего лица, свои чувства. Все свое перестает быть своим, будто когда-то присвоенное должно быть возвращено, рассвоено. Возвращено аппарату. Рассвоено аппаратом. При шизофрении отчужденный орган – а в случае Наталии А. все тело – оказывается отчужденным другим, вынесенным во вне врагом, принявшим облик аппарата влияния и причиняющим страдания. Орган врага, тело аппарата нагружены, по выражению Тауска, нарциссическим органическим либидо. Рассвоение – расстройство органов нарциссизма. Проблема не столько в самом нарциссизме, сколько в его расстройстве, в его неупорядоченности символическим регистром.
Отчуждение со стороны воображаемого регистра отмечено работой идентификации, которая предполагает снятие дистанции между собой и другим: я = другой, я = объект. Выбор себя произведен по образу и подобию другого. Отчуждение заключается в том, что моё я вне себя, оно вновь найдено как объект. Говоря о том, что идентификация предшествует выбору объекта, Тауск подчеркивает:
недостаточная объектная позиция больных, их неспособность похлопотать об овладении объектами удовлетворения или о достижении цели удовлетворения во многих случаях основывается на том, что больные идентифицируют себя со своими объектами. Они просто сами являются тем, что им нравится во внешнем мире, и поэтому они не нашли путь во внешний мир, позицию объекта…