— Не надо ничего говорить, — ласково улыбнулся он и погладил меня по щеке. — Я и сам все читаю по твоим прекрасным глазам. Мы из разных эпох, и только судьба может рассудить нас.
Интересно, что он такого прочитал в моих глазах? Почему-то именно за этот вопрос я зацепилась сильнее всего.
Больше мы не говорили с Антипом на эту тему. Когда вышли из дома и присоединились к хлопочущей на поляне Лиде, старательно делали вид, что ничего между нами не произошло. Маша продолжала крепко спать и смешно причмокивала во сне. Мы наелись от пуза самой вкусной в мире ухи. А когда проснулась моя помощница, накормили и ее. Домой возвращались уже затемно.
С Антипом мы так и не перемолвились ни словом. Они в основном с Лидой трепались. Я же стала по-другому смотреть на его отношение к ней. Теперь видела невооруженным глазом, что испытывает он к ней симпатию, дружбу… Что угодно, только не любовь, которую, кажется, отдал мне против своей воли. А вот она… Столько обожания во взгляде. Да она ему буквально в рот заглядывает! Что же делать мне, несчастной? Как сказать подруге правду и не потерять ее? И угораздило же ее явиться в мой дом в самый неподходящий момент!
Все последующие дни я была сосредоточена на улавливании деревенских новостей. Не заболел ли в каком дворе скот? Не шушукаются ли деревенские по углам, строя коварные планы мести? Привлечены были все члены моей немногочисленной команды. Клавдия отвечала за свой участок, на котором трудилась каждый день. Она даже ради такого дела стала гораздо более общительной, перезнакомилась с половиной деревни. Впрочем, не сомневалась, что ей это только на пользу пойдет. Да и внешне она изменилась — уже не производила впечатление отчаявшейся нищенки. Куда как проще жить, когда не нужно измудряться, чтобы прокормиться. Глядишь, жизнь у них с Машей и наладится. Хоть не страшно будет уходить. Да и с Машей я вступила в сговор. Отдала той все свои «золотые и серебряные слитки» и договорилась, что как только мы с тетей Лидой уедем, она все это вручит маме со словами, что такова была моя воля. Я бы написала Клавдии записку, но та и читать-то не умела. Оставалось надеяться на дар убеждения малютки и на то, что если даже заартачится мать ее, то продлится это не долго, благоразумие возьмет верх.
Лида по традиции крутилась возле Антипа. Так и заявила, что они отличная команда, да и он все время находится под присмотром. Так-то я ничего против не имела, волновалась только за сердечное состояние подруги. А иногда и бесилась, когда она даже в кузнице умудрялась торчать все время, что он работал. И почему не погонит? Ведь мешает же!
