Миша выпрямился и сел, вытаращив свои пустые темные глаза, перебирая руками в поисках опоры, и Саша подставила ему плечо, удерживая от падения. Андрей не мог вымолвить ни слова, глядя на них, как на призраков или выходцев с того света. Потом пробормотал:
— Он же умер…
— А теперь ожил… — слабо ответила Саша.
Она, наконец, отпустила Мишу и ползком отодвинулась к другому углу дивана. Внезапный озноб охватил ее, в центре раскаленного от жары города, в душной квартире, ей стало холодно… И чувство жуткого давящего одиночества охватило ее, окутало своими липкими навязчивыми объятиями. Саша сжалась, жалобно дрожа, как замерзший брошенный щенок, и Андрей присел рядом, обнял за плечи, беспомощно прижался лицом к ее волосам.
Миша обвел взглядом комнату, обоих посетителей, и наконец, глянул на стол, на пустые пластинки из-под снотворного. И сказал глухо и равнодушно, как всегда:
— Что ж вы, как нелюди… Жить нельзя и умереть нельзя…
Андрей отозвался осторожно:
— Мишаня, ну ты че, брозер, разве ж это выход?
— Что ты понимаешь… — пробормотал Миша, пытаясь встать. Это удалось ему не сразу, задеревеневшие конечности не повиновались мозгу. В конце концов, он смог бросить свое тело на диван и откинулся на спинку со стоном:
— Оставьте меня в покое…
— Нет уж, — стуча непослушными зубами, ответила Саша. — Не дождешься…
Миша повернул голову и глянул на нее. Их глаза встретились, и Саша опять увидела теплоту и человечность в его взгляде. И грусть, нескончаемую тоску одинокого человека, которого все обходили стороной. Помимо воли, ее рука сама потянулась к его руке, жаждая касанием успокоить и обогреть его, но Андрей вовремя пресек Сашино движение:
— Нет уж, братцы-кролики! Хватит обниматься и трогаться! Ждем Васильича и не двигаемся!
Саша покорно съежилась в его объятьях, чувствуя, как теплые сильные руки начинают согревать ее. Миша хмыкнул:
— Я никого ни о чем не просил…
— Урод неблагодарный, — беззлобно обругал его Андрей. — Щас тебя Васильич морально выпорет! А потом и Мариванну на тебя напустит!
— Знал бы ты… — обычным безразличным голосом начал Миша, но не закончил фразу, махнул рукой, взял из пачки сигарету и закурил.
— Я знаю… — тихо ответила Саша. — Я теперь знаю…
Миша вжал голову в плечи, словно она его ударила. Рука его мелко дрожала, когда он затушил недокуренную сигарету в пепельнице, и он так же тихо сказал:
— Я не хотел… Всего этого…
— У тебя нет выбора, — покачал головой Андрей. — Никто из нас не просил того, что получил. Но каждый сам выбрал свою дорогу…
