— Согласны? — спросил Саадат, глядя на товарищей.
— Да. Но… — Сапарбай запнулся.
Остальные молчали.
— Протокол второй, — продолжал Саадат, — «20 июля 1925 года состоялось общее собрание молодежи аила Кюнчигыш. Присутствовало 35 комсомольцев. Были рассмотрены вопросы: 1. О борьбе против продажи девушек за калым. 2. Об искоренении родовой вражды и пережитков старины. Заслушав сообщение секретаря ячейки Осмона Бектемирова, постановили утвердить протокол заседания бюро». Не возражаете?
Сапарбай приподнялся:
— Мы не можем ограничиться принятием этого протокола. Чтобы не было подозрений, нужно выступить с докладом против калыма.
— Доклад никуда не уйдет, — возразил Курман. — Давайте сначала одобрим протокол. Саадат знает, что делать. Он поработал за всех нас, за все собрание.
— Мы ничего не имеем против протокола, — сказал Осмон, — но провести такое собрание надо.
— Тогда давайте подпишем протокол, — предложил Саадат, — и отправим в волостной комитет. Когда пришлют новые комсомольские билеты, заполним их и раздадим своим ребятам. У нас будет больше сторонников. Ну, а кто против нас — вылетит из комсомола.
Лежавший на траве Сапарбай поднял голову. Свежий ветерок погладил его по лицу. Кто-то из косарей в низине остановился и стал точить косу, звуки «зынг-зынг» долетели до седловины горы. Все радовало глаз: сверкающие хребты гор, зеленые долины, стремительные реки в ущельях, косари у опушки елового леса и в низине кюнгея. Мысли Сапарбая были далеко.
— Это большой Сыдык там на склоне? Смотрите, какие у него широкие прокосы!
— Ты что, впервые видишь, как косят? На эти протоколы тоже затрачен немалый труд. Брось глазеть по сторонам, подпиши. — Саадат подал Сапарбаю протокол.
— Сначала надо послушать доклад.
— Уже слушали.
Курман сорвал толстый балтыркан, очистил его и с хрустом откусил. Ехидно посмеиваясь, он сказал:
— Сапарбай боится, что его обвинят в групповщине.
— Да вы не знаете, что такое групповщина, — зло сказал Саадат. — Мы хотим установить согласие в аиле. — Он вынул из кармана свернутый номер газеты «Эркинтоо» и бросил на траву. — Вот здесь заметка «Поборники старины». Читайте, вам полезно…
— Наверно, о тех, кто ратует за старые порядки, — спокойно сказал Сапарбай.
Осмон усмехнулся.
— А может быть, об отцах, которые продают своих дочерей за калым?
Курман нахмурился на мгновение и, что-то промычав, продолжал жевать. Будь у него свободен рот, он сказал бы: «Есть о чем беспокоиться! Наверное, пишут о тех, кто пьянствует на джоро!» — и опять повалился бы на траву.
