— Наш почтенный мулла прав, — сказал Бердибай, кивая головой. — Человек не в силах изменить свою судьбу.
— Если бы смертный мог купить себе счастье, — вставил Карымшак, — я купил бы хоть щепотку, пусть даже пришлось бы снять с себя последний чапан.
— Некоторые наши коммунисты и комсомольцы так ненавидят баев, — продолжал мулла Барпы, — что готовы растерзать их, расправиться с нами без пощады и сожаления. А чем виноваты перед ними баи и манапы? Говорят, Киизбай нажил свое богатство чужим трудом. Пустые слова! Скажи, Саадат: пригнал бы ты ко мне во двор скот, который приобрел своим горбом? Нет таких дураков, чтобы свое богатство отдали другим, а сами отказались ездить на хороших конях, носить шубу со смушковым воротником, есть вкусный бешбармак и согласились бы жить в бедности!
— В самом деле, — подобострастно поддакнул Карымшак, — как это я кому-то отдам свое добро, а сам останусь голый?
Мулла продолжал:
— Конечно, храбрость, богатство, положение — все хорошее или плохое достается нам в удел по воле аллаха. Каждый смертный должен довольствоваться теми благами, которые ниспосланы ему создателем… — Барпы чуть повысил голос. — По воле всевышнего Сансызбай стал богачом, а его сын Батыр имел несметные табуны лошадей. В сорок лет Кыдырша по велению аллаха лишился носа…
Барпы отпил несколько глотков кумыса из большой пиалы и заключил:
— Вот мы говорим, что приезжавший к нам большой начальник назначил правнука того же Сансызбая — Саадата, как партийца, председателем аилсовета. Но это нам только кажется. Саадата назначил болушем не начальник, нет, это было начертано в книге судеб еще до его рождения.
— Верно! — Бердибай кивает. — Лишь бы аллах не обделил его счастьем. А люди бессильны перед волей создателя.
Шоорук, сидевший все время с невозмутимым видом, прикрыв глаза и перебирая белые камешки, которые он всегда носил с собой, как бы нехотя вмешался в разговор:
— Ведь аллах сказал: «Буду щедрым к достойным». Лишь бы он был милостив к нам. Что людская немилость! Да и если говорить по-нынешнему, разве Саадат не достоин стоять у власти? Посмотрите, что кругом делается. Во многих аилах власть передается сейчас тем, кто стоял во главе народа прежде. Пусть управляет людьми тот, кто привык к власти. В прошлом году сказали, что бедняки должны пользоваться своими правами, и назначили джарымболушем этого пустомелю Дюйшембая. Одни дела новой власти вызывают смех, другие — гнев. Под силу ли хилому стригунку взобраться на вершину горы, а кляче — стать вожаком табуна?
