В тени Холокоста. Дневник Рении | страница 48
Я не могу даже говорить о Зигу. Становится дурно, это так ужасно… Мама! Помоги мне!
14 января 1941 г., вторник
Сегодня выступала с докладом. Наконец-то. Всем доклад понравился, в зале было очень тихо, все как зачарованные. Потом Крела что-то сказала, но на самом деле ей нечего было добавить.
С Зигу сегодня все было вполне мило, он меня потом поздравил. Но это не важно, он сказал: «Рена, что ты думаешь? Я получил повестку». Он что-то мне оттуда прочитал, но, поскольку я не поняла, что это, он сказал: «Я женат?» Он рассмеялся, и мы, взявшись за руки, стали подниматься по лестнице. Там меня ждал сюрприз. Они хотели, чтобы я стала президентом литературного клуба. Начали кричать: «Шпигель!» – и по очереди предлагали меня. Зигу тоже назвал меня. Мы проголосовали, и, естественно, я получила большинство голосов. А когда Крела спросила, кого они хотят в президенты, все закричали, что меня. Но это не важно. Зигу был мил, гримасничал, а когда говорила Крела, мы уже почти катались от смеха… И все было бы хорошо, мы бы были наедине и т. д., но, к сожалению, один парень из IXА не оставлял меня в покое. Зигу был в ярости, и я тоже. Зигу вдруг попрощался, что-то пробормотал и ушел… Как обидно! Ну, будем надеяться, что будет еще шанс… нам наконец-то побыть наедине.
17 января 1941 г., суббота[43]
Я болею уже три дня. Ужасно мучаюсь с этим стихотворением. Ой, какие тяжелые роды, как говорит моя милая мама. У меня есть план, ох! Только что получила два письма от моей дорогой мамочки. Я так счастлива, Господи! Она хочет приехать, моя прекрасная, милая, хорошая мама. Может быть, она приедет. Надеюсь, все сложится.
Сегодня был хороший день. Сегодня Арианка пошла в пятый класс. Письмо от мамы. Кася может вернуться. Что Ирка и Норка скажут о… (о ком?).
21 января 1941 г., среда[44]
Ах, прекрасная среда! Тогда тоже была среда. Кажется, мне везет по средам.