Думаю, что это так. Я пожала плечами.
— Ты когда-нибудь играла в спектакле?
Этот вопрос задел за живое, заставив меня вздрогнуть. Я покачала головой, глядя на свои нетронутые макароны.
— Нора?
— Итак, с кем еще ты работаешь? — спросила я, пытаясь выглядеть беззаботно.
Эйдан не скрывал своего раздражения, а может и разочарования.
— Нора…
— Он не любит говорить об этом, — подхватила Сильвия.
Я нахмурилась.
— Ты рассказал мне о Боуи.
— Но на самом деле он не работал с ним.
Эх, ребенок. Я улыбнулась ей.
— Это правда, — мой взгляд вернулся к Эйдану, изучающему меня снова, будто под микроскопом. Моя улыбка исчезла.
Над нами повисло неловкое молчание.
* * *
Было ясно, Эйдана раздражало мое стремление избегать с ответами на его вопросы. Я рассказала ему немного о себе, а затем сразу же закрылась. Я не была глупа — видела, как это его раздражает. Но боялась и подумать, что еще мне придется поведать, если разговор продолжиться. Мне было тяжело доверять даже Джиму, тяжело открыться ему; думаю, отсутствие моего доверия к мужчинам исходило из ситуации с отцом. Я боялась снова разбить сердце. И каким-то образом, инстинктивно понимала, что уже понемногу открываюсь Эйдану, и если он отвернется от меня, это ранит больше, чем любой другой раз.
К счастью, рядом с нами Сильвия взяла инициативу развлекать нас во время обеда. На этот раз я не убежала, хотя хотела. Мы доели, и вышли из больницы. Эйдан предложил подвезти меня домой, но я сказала, что мне нравится ходить пешком, не желая, чтобы он увидел, где живу.
Мы попрощались, и когда наблюдала, как они уезжают в своем черном «Рендж Ровер», чувствовала что-то большее, чем сожаление. Я была груба с Эйданом. Если бы он не стал набрасываться на меня с личными вопросами, я бы не стала грубить. Но этот проклятый парень, казалось, хотел раскусить меня.
Несколько дней спустя я работала в «Яблочном масле», и рассматривала кардиган цвета слоновой кости с маленьким золотым велосипедом, прошитым над левой грудью, думая, не позволит ли Лия мне заплатить за него в рассрочку, когда двери открылись. Я повернулась и увидела Родди. На нем была серая футболка, покрытая строительной пылью и грязью, джинсы, в аналогичном состоянии, и рабочие ботинки. Очевидно, зашел с работы.
Я положила кардиган и поспешила к нему, мой пульс участился. Родди мог появиться здесь только с плохими новостями.
— В чем дело? Что случилось?
Он нахмурился.
— Ничего. Время обеда. Подумал, что ты могла бы уйти и пообедать со мной. Ну, знаешь… теперь, когда ты не избегаешь меня.
