— Такси безопаснее.
— Я все время пользуюсь автобусом. Увидимся в семь.
— Ладно, но не… не одевайся слишком сексуально. Как вчера.
Я услышала смех в его голосе и усмехнулась.
— Ты считаешь, что платье, которое на мне было вчера, сексуальное? В самом деле?
— Оно было сексуальное, — возразил он. — Твои ноги и сиськи были на виду.
Я рассмеялась, испугав проходящую мимо девушку, которая не увидела, что я стою в нише. Я послала ей извиняющуюся улыбку и отвернулась.
— Не было такого.
— На виду, — настаивал он, дразня. — Сегодня, джинсы и свитер, который закрывает все, что ниже подбородка.
— Я ношу то, что хочу.
— Да, — проворчал он. — Я знал, что ты это скажешь.
— Я понимаю, что для такого старого парня как ты, увидеть ножки и сиськи двадцатидвухлетней должно быть чересчур возбуждающе, но ты пообещал, что сможешь не спешить, — поддразнила я.
Эйдан громко рассмеялся.
— Почти двадцать три. И я не видел твоих сисек. Я должен, наконец, скорее их увидеть и трахнуть тебя. И прямо сейчас, нам нужно прекратить говорить об этом. Разве ты не опаздываешь?
Хихикая от его недовольства, мне удалось сказать «да».
— Тогда иди. О, Пикси…
— Что?
— Попробуй еще один раз пошутить про старого паренька, и я настолько ускорю наш темп, что ты не сможешь ходить в течение нескольких дней.
У меня перехватило дыхание и между нами повисло напряженное молчание. Наконец, я выдохнула:
— Хорошо, твоя взяла, — и повесила трубку.
* * *
На этот раз, когда двери лифта открылись на этаже Эйдана, из квартиры вылетела Сильвия, чтобы поприветствовать меня. Она обняла меня за талию и крепко прижалась.
— Привет. — Я убрала с ее лица волосы, а она мне улыбнулась.
— Дядя Эйдан сделал лазанью!
Я рассмеялась над ее взволнованностью, пока она тащила меня в квартиру.
— Я так понимаю, ты любишь лазанью?
— Моя любимая еда после макарон с сыром. Тебе нравится лазанья, верно? — Я кивнула, и она просияла. — Я знала это!
— Знала что? — Эйдан стоял у кухонного стола, вытирая полотенцем руки.
В квартире удивительно пахло, и я не знала, мой живот урчит из-за голода, или трепещет при одном только виде Эйдана Леннокса и его сексуальной улыбки, которой он стрелял, пока шел навстречу.
— Что Нора любит лазанью, — ответила Сильвия.
— Это хорошая новость, — Эйдан приблизился ко мне, его глаза смеялись, — потому что Сильвия настояла на том, чтобы я сделал тонну. — Он наклонился и поцеловал меня в уголок рта, и от такой нежности у меня перехватило дух. — Привет, Пикси.
