Уломала, но к мастеру мы не вернулись, а с равнодушными лицами пошли мимо. И мой расчет оправдался! Он не выдержал и окликнул нас. Два золотых перекочевали в его карман, руку Ригера украсил перстень. У него были крупные, но красивой лепки кисти, с длинными сильными пальцами, с красивой формой ногтей. Даже небольшой шрам не портил вид. А перстень сел, как влитой. Я заметила, что он украдкой посматривает на непривычное украшение и улыбнулась про себя. Мужчины — те же дети!
Наконец нашелся и для меня мастер, у которого за один золотой я купила маленькие гвоздики с рубином и таким же колечком. Аккуратная работа, маленький изящный цветок с алым огоньком в центре. На каждый день — отлично просто. Матери Ригера я выбрала довольно солидный набор из броши, серег и кольца. Крупные рубины в центре окружены яркими крошечными изумрудами. Смотрелось очень богато. Так мы обеднели еще на два с половиной золотых.
Меховой ряд, который мы оставили напоследок, набил короб второго носильщика. Как объяснил Ригер, здесь лучшие меха и самые дешевые. В столице придется за такое платить в два раза больше. Конечно, осенью меховой торг больше, но и сейчас выбор был очень богат. Плащи мне и ему, третий, крытый серым роскошным атласом мы взяли для его матери. Плюс я еще набрала прекрасных шкурок. Сшить можно и на месте, а вот такой мех я видела впервые. Совершенно белоснежный, похож на мех полярной лисы, только более нежный и шелковистый. Подумав и поторговавшись, я взяла еще и на отделку зимних платьев себе и его маме несколько шкурок. Серебристо-голубых, чуть длиннее и плотнее норки. Удивительно красивых! Это мне подсказал Ригер. Я об отделке платьев как-то не подумала. Но зимой такая отделка будет вполне уместна.
В целом наш поход на рынок удался, я была в отличном настроении, наши сундуки погрузили на тележку и один из мужчин повез их к нам в дом, а мы, не слишком торопясь, двинулись к выходу. Устали мы оба, весь этот поход затянулся не на один час. Кроме того, постоянная толчея, масса народу, громкие голоса… Я мечтала только об одном — добраться до дома и отдохнуть.
Ближе к выходу Ригер взял меня под руку, а я опустила глаза и смотрела только в мощеную булыжником землю. Если бы не споткнувшийся мужчина, который нечаянно толкнул Ригера, мы бы вышли с рынка совершенно свободно. Пока торговец извинялся, косясь на саблю в ножнах на поясе Ригера, я, от неожиданности, подняла глаза и первый, кого я увидела был капитан пиратского судна. Тот самый, что убил старую служанку Элизы, тот, который отрезал мне косу и смеясь сказал:
