— Добрый вечер, господин.
— Чего тебе, девка?
Мужик был ещё злее, чем вчера, хотя, казалось бы, куда уж. Волосы торчком, глазища красные и брови так нахмурены, что слились в единую монобровь.
— Вам вчера нездоровилось, а Ваш заместитель сказал, что не имеет права распоряжаться деньгами, потому велел прийти сегодня за оплатой к Вам лично, — совсем не вяжется с моей боязнью врать, но дурачить Боба доставляло удовольствие, потому ни разу не запнулась, голос невинный, говор вежливый — ангел небесный во плоти.
Хозяин нервно раскрякался, вероятно имитируя смех.
— Как же, не имеет права! А тебе не заплачу, удрала, даже в зале не прибравшись.
— Так я хотела, осколки смела, но Ваш заместитель наказал домой идти, сам справится.
Мне это определённо по вкусу. Вот так вот сваливать всю грязь на тестера, а главное ведь, не докопаешься! Естественно, ничего я не убирала, даже пальцем не прикоснулась, хватило опыта с мытьём полов, но кто ж докажет?
— Здравствуй, Лора, — граф не заставил себя ждать, и хоть я была осведомлена, от его голоса внутри что-то неприятно сжалось.
— Милорд, что-то угодно? Ох, эта рыжая бестия, клянусь, сам её выпорю, вот этим ремнём, что не подошла к Вам, — принялся распинаться Боб, показательно вытаскивая ремень из штанов.
Удивительное зрелище — превращение в болванчика за долю секунды, хотя только что рычал на всех и рвал, как Тузик грелку.
— Добрый вечер, милорд, — получилось как-то нерадостно.
Трилли полностью игнорировал Боба, сосредоточившись на мне, вот чую, не к добру этот прищуренный взгляд и наглая ухмылка.
— Я всё думал, хватит ли тебе наглости вернуться. Ведь вчера с дружком, ну тот, что вино принёс, итак хозяина опростоволосили.
Чёрт! Вот как? Месть, значит. Так и думала, что симпатия ко мне — сказки. Не дала, так теперь на себя пеняй, буду гадости устраивать, чтоб страдала. Неужто некоторые мужчины и вправду считают, что таким вот образом очистят свою честь? Глупо и жалко, низко и подло. Нет у тебя чести и гордости, граф, всё напускное, маленький обиженный мальчик. Да, это, пожалуй, главный недостаток в твоём арсенале. Любить «капризного ребёнка» — себе дороже, один стресс. Вон уже дерьмо полилось изо всех щелей. В принципе, зла я тебе никакого не сделала, не подставляла, не обворовывала. Разве что Отто потом всю ночь стебался и подкалывал, только я-то тут опять же не причём. Но ты сам сделал свой выбор и, как говорится, не пройдёшь! Это война, Вильям-Вилл! Пусть в первые секунды я почти запаниковала: Боб перевёл ошалевший взор на меня, именно недоумённый, а не яростный или подозревающий. Это помогло собраться с мыслями, теперь поняла, что нападки-то совершенно ничем не подкреплены, а вот я вполне могу оклеветать извращенца.
