И явилась к нам… У Бетти в голове зазвучали слова, которые произнесла сама Агни: «Огоньки не гаснут, потому что у них есть незавершенные дела. Иногда это чувства – ярость или грусть. Иногда они одержимы местью, иногда хотят справедливости…»
– Справедливости, – повторила Бетти, и внутри затеплилось осознание. – Как ты и говорила. Ты держалась из последних сил, чтобы защитить папино доброе имя. Теперь я понимаю.
Мысли проносились в голове, постепенно складываясь в единую картинку.
– А Чарли тебя нашла, – продолжила Бетти вслух. – Я тебя поначалу не заметила. Я видела только Чарли, а потом… появилась ты.
– Бетти, о чем это ты? – тронула ее за руку Флисс. – Это не объясняет, почему она так… светится!
– Думаю, объясняет. – По коже у Бетти побежали мурашки. – Чарли ее увидела, а потому и мы смогли. Иначе мы вообще бы ее не заметили. А потом мы привели ее в дом. Сделали ее… настоящей.
– Пожалуйста, хватит, – прошептала Агни. Руки у нее дрожали. – Я не… Я не…
И пришло другое воспоминание. Голоса, разносящиеся по трактиру и порождающие волну шепота:
«Беглецов двое. Одного вынесло на берег – чуть не утонул. Вряд ли переживет ночь…»
Но какая-то часть Агни ухитрилась выжить… или уцепиться за остатки жизни.
– Вы попали в беду по пути с острова Невозврата, верно? – мягко спросила Бетти. – Что-то приключилось с лодкой. Ты упала в воду. Я ведь все время думала, что огонек – твоя мама. Что она не выжила. Но на самом деле это ты.
Агни сморщила лоб:
– Я… да. Мы, кажется, налетели на камень. Лодка накренилась, и я упала в воду. Потеряла маму. Было очень-очень холодно, и я не могла дышать, но…
Перед глазами у Бетти промелькнули картинки: Агни в облачке тумана на заднем дворе. Вода, которая вечно с нее капала. Рот, откуда на холоде при дыхании не поднимался пар. Кожа, бледная как туман.
Бледная как смерть.
– …Я не помню, как вылезла, – нахмурившись, закончила Агни. – Помню только, что думала про карту. И про то, что надо добраться на остров. А потом я бежала, бежала… и пряталась.
– О чем ты говоришь? – тихо спросил Плюй.
– А ты не видишь? – спросила Бетти. – Агни не преследовал огонек. Она сама и есть огонек!
Ее захлестнула жалость, и она заморгала, сдерживая слезы. Бедная, бедная Агни! Огонек в ночи, душа, сгинувшая в топях. Мечтающая об одном: чтобы кто-то ее услышал. Чтобы кто-то пошел за ней следом.
– Когда кто-то погибает в топях… или в море… вот что с ним происходит. Разгадка все это время была перед нами. – Бетти невесело усмехнулась. – Тебя ведь зовут не Агни, правда?
