– Пой! – прорычал Дич, теряя терпение. Терпение теряла и Бетти: как он смеет так обращаться с Чарли?
– Наверное, криком… э-э-э… делу не поможешь, – робко предположил Гус. – Она всего лишь ребенок.
Дич, сверкая глазами, обернулся к своему спутнику.
– Заноза в заднице, вот кто она! Мы должны были управиться за ночь, но с ней то одно, то другое. – Он навис над Чарли и заорал, брызгая слюной: – Сначала ты бросала крошки, так что пришлось возвращаться и запутывать следы! Потом прыгнула за борт, сразу, как убедила нас, что не умеешь плавать. Посреди самого густого тумана, какой я видел за последние месяцы. – Его голос дрожал от негодования. – Я чуть не утонул, пока втаскивал тебя в лодку, мелкое ты чудовище!
– Жалость-то какая, – пробормотала Чарли.
– И, будто этого мало, – Дич выпучил глаза, – ты все ешь, и ешь, и ешь!
– Я устала, – сказала Чарли. – И всю ночь отмораживала себе мягкое место в вашей дурацкой лодке. Когда я усталая, я хочу есть! – Она снова гневно на него зыркнула и закусила кончик косички.
– Пой, – прорычал Дич.
– Ну ладно. – Чарли прокашлялась и выпрямила спину. – Вы сами попросили, мистер.
Дич кивнул Гусу:
– Приготовь банку.
И Чарли запела.
О-о-о-о-о… Говорят, будто в Тощем Лесу
Жил старик с волосами в носу.
Он по давней привычке
Заплетал их в косички,
Чтобы блохи не падали в суп!
Повисло ошеломленное молчание. Потом Дич процедил сквозь зубы:
– Думаешь, это смешно?
Чарли понурилась:
– Вам что, не понравилось? Вы просто не слышали, как поет моя сестра!
– Я про песню! – Дич рассвирепел. – Можешь петь хоть как кошка, которой прищемили хвост, мне плевать, главное – слова! Это слова их убаюкивают!
– Но тут нет огоньков-то. Некого убаюкивать, – заметил Гус. – Его глаза тревожно бегали туда-сюда.
Дич повернулся к нему:
– Вижу, что нет. Я думал, может, удастся убаюкать, прежде чем я нырну и их потревожу, но эта паршивка не хочет помогать.
Он достал со дна лодки медный водолазный шлем:
– Ты об этом пожалеешь. И еще запоешь, поверь мне.
– Я хочу домой, – сказала Чарли. Все ее озорство как рукой сняло, и она заплакала. – Я не знаю, про какую песню вы говорите!
Бетти придвинулась ближе. Слезы сестренки разрывали душу. Надо добраться до Чарли – но как?
– Может, – дрожащим голосом проговорил Гус, утирая пот с верхней губы, – может, она не врет?
– Не вру. – Чарли всхлипнула. – Я просто Чарли Уиддершинс!
– Если это так, – тихо сказал Дич, – ты нам ни к чему.
Чарли посмотрела на него сквозь слезы:
