– Да-да, я тиран, деспот и вообще крепостник по происхождению, – вещал Альберт, наблюдая, как его подопечные принюхиваются к запахам и их оттенкам.
– Я уже чувствую себя крепостной актрисой, – буркнула Ветка Мышу.
Мыш неодобрительно наморщил нос.
– Альберт, ты не боишься бунта на корабле? – спросил Мыш.
– У, какие мы обидчивые. Ладно, можете прекратить, – сказал режиссёр. – Это было шуточное упражнение. Но помните, в каждой шутке лишь доля шутки. Теперь новое задание. Вам нужно пробежать от края сцены до стены, но каждый раз вы должны использовать новый маршрут. Если первый раз пробежали вдоль правой стороны сцены, возвращаетесь по левой. Или же с правой, но делаете петлю вокруг дуба. Не повторяться, я буду следить. Включайте фантазию. Когда достигнете стены, хлопните по ней ладонью, чтобы я слышал.
Он развалился в кресле и принялся наблюдать за детьми, внимательно прислушиваясь к хлопкам.
– Он всё-таки издевается, – шепнула на бегу Ветка Мышу.
– Бегаем, бегаем, – ворчал из зрительного зала Альберт. – Гретель, ты повторяешься!
– Нет! – возмущённо воскликнула девочка. – Я, когда туда бежала, нырнула под иву, а возвращалась через траву.
– Убедила! Бегаем дальше…
Мыш собирался снова «восстать», но тут Альберт объявил об окончании репетиции.
– Зачем нужна была эта бессмысленная беготня? – спросила Ветка. – Что мы тренировали?
– Я хочу, чтобы вы знали, сколько есть способов достичь стены.
Сундук с ключами и закрытые двери
Вечерами, после того как Альберт уходил домой, основным развлечением Мыша и Ветки по большей части становились книги и фильмы. Но двенадцатилетним детям, да к тому же ещё и весьма деятельным двенадцатилетним детям, этого явно не хватало. Поэтому совершенно естественно, что очень скоро они отправились исследовать окружающий их лабиринт комнат, коридоров, переходов и лестниц. Сначала с опаской, а потом всё смелее уходили они от известных маршрутов. Слонялись довольно бездумно, наобум выбирая повороты, спускаясь и поднимаясь по лестницам, дёргая ручки многочисленных дверей, что встречались по пути.
Двери, как уже было сказано, имелись тут самых разных моделей, конструкций и фасонов. И грубо сколоченные из досок, будто бы предназначенные для хлева или амбара, и покрытые резьбой, словно перенесённые из дворца вроде Петергофа, Эрмитажа или Архангельского. Имелись и простенькие, лёгкие дверки, составленные из двух фанерок, и мощные, перетянутые железными полосами, ощетинившиеся квадратными шляпками кованых гвоздей. Встречались покрытые хитрой резьбой и состоящие из гладкого металлического листа, посаженного на выступающие из старой кирпичной кладки петли.
