– Это случилось здесь? – спрашиваю я, когда мы достаем вещи из машины. – Здесь погиб Роберт?
– Вон там. – Милла ставит сумку на землю и идет к бордюру на углу улицы, где маленькие птички щебечут в полутьме. Останавливается и замирает, тяжело свесив руки по бокам и уставившись в землю.
Я подхожу к ней и встаю рядом.
– Это вы его нашли?
– Как только я услышала шум, то сразу подумала о Роберте. Не знаю почему, это был просто шум, это могло быть что угодно, и все же звук резанул по сердцу. Когда мы вышли, вокруг него уже начали собираться люди. Он лежал вниз лицом с руками под собой. – Она делает глубокий вдох через полураскрытые губы. – Все говорят, это похоже на то, словно человек спит. – Милла смотрит на меня. – Не похоже.
– Нет, – соглашаюсь я. – Не похоже.
– Роберт был другим, – она вдруг улыбается. – Тебе надо было с ним познакомиться. В нем было что-то мягкое, его дыхание всегда было таким спокойным, таким свободным, даже когда Камилла была плоха и нам приходилось помогать ей.
– Ты хорошо ее знал?
– Нет. Но он несколько раз брал ее с собой в Тьёме в самом начале. Мы вместе ели, немного разговаривали, но она стала быстро уставать, впадала в депрессию, и постепенно Роберт перестал привозить ее…
– Это было после того, как ты начала с ним спать?
Я вижу, как она переводит дух, чуть выпрямляется и собирается что-то сказать, но вдруг снова сникает.
– Это было не так, не за спиной Камиллы. Она съехала от него, он… Это случилось всего пару раз. Между нами сразу пробежала искра. И это случилось, и мы отнеслись к этому как взрослые. Ничего плохого в этом не было, и все же не следовало бы нам это делать.
– А Йоаким?
– Ему не нужно было знать об этом.
– Значит, теперь он знает?
– Да. Я ему рассказала позже. После похорон.
– И?
– И ничего. Он дулся несколько дней, и все. – Ее взгляд стал жестче. – Это не в первый раз. Йоаким знает, кто я, через что прошла, и нашел для себя способ справляться с этим.
– Ловля крабов?
Милла плотнее укутывается в пальто и поворачивается, чтобы идти.
– Пойдем, – говорит она.
Квартира Миллы располагается на последнем этаже. Обставлена в духе минимализма, чуть ли не аскетично. Над комплектом из дивана и кресел четыре больших окна, пропускающих воздух и свет и создающих ощущение, словно сидишь на крыше. Милла идет в кухню и возвращается с бутылкой вина и двумя бокалами. – Я подумала, нам стоит познакомиться поближе, – говорит она, наливая вино. – Теперь, когда ты знаешь, чем мы на самом деле занимаемся.
