— Господин Фабер, ну что вы! От меня никто ничего не узнает, но это хорошо, что я знаю, где вас можно найти, если будет что-то важное. Тогда я позвоню в пансион «Адрия». Больше никто.
— Спросите Питера Джордана. Там я под этим именем. Боюсь огласки.
— Питер Джордан, хорошо, господин Фабер. Только в особо важных случаях. Я боюсь, вы там надолго задержитесь.
— Я тоже этого боюсь.
— Послать вам кого-нибудь, кто поможет упаковать вещи?
— В этом нет необходимости. — Фабер пожал Ланеру руку.
Подошел другой портье.
— Извините! Час назад вам звонили, господин Фабер. — Он передал Фаберу конверт.
— Спасибо, — Фабер кивнул ему и Ланеру и вынул из конверта отпечатанное на машинке сообщение: «Позвонить господину Вальтеру Марксу в Мюнхен».
Из своего апартамента он набрал номер конторы. Его сразу соединили.
— Алло, Роберт! — прозвучал голос Маркса.
— Доброе утро, Вальтер!
— Как дела у мальчика?
— Паршиво. Что случилось?
— Факс от «Меркьюри» из Нью-Йорка. Они совершают опцион, пишет Дебора Бренч. — Маркс зачитал: — «Please let Mr. Faber know, that Gary Moore is very enthusiastic about this project».[42] Итак, ты получишь римейк! Первый фильм по твоей книге режиссер ведь испортил. Теперь у тебя есть шанс, что Джери Мур испортит второй фильм. Тебя это радует?
— Конечно, радует, идиот!
— Да, звучит. Другая ужасная новость: в факсе указывается, что ночным курьером отправляется чек, половина от всей суммы. Куча денег!
— Мне понадобятся.
— Ты очень благодарный клиент. Полтора года я должен был бороться, прежде чем они подписали договор. Дебора ведь могла бы прислать и другой факс.
— Не сердись, Вальтер! Я тут совершенно заморочен… У меня столько забот…
— Я знаю, старина, знаю. Я просто пошутил. Где я должен предъявить чек? «Мюнхен-банк»?
— Да, пожалуйста, — сказал Фабер. — Нет, подожди! Лучше «Швейцарский Люцерн-банк».
— О’кей, Роберт. И всего, всего хорошего!
— Тебе тоже. Минутку! Я сейчас переезжаю в другой пансион!
— Пока не появится что-нибудь получше?
— Этот пансион расположен рядом с Детским госпиталем, поэтому. Пансион «Адрия», запиши, Ленаугассе. Теперь ты найдешь меня там.
— Телефон?
— Я еще не знаю. Узнаешь в справочной службе.
— Порядок.
— Вальтер… я благодарю тебя за все, что ты провернул в «Меркьюри».
— Это было сплошное удовольствие, малыш, — сказал его друг.
18 мая уже с утра было очень тепло. Фабер побрился, принял душ, выпил свои лекарства. Затем положил оба больших самсоновских чемодана на кровать и начал укладывать вещи. В своей жизни он тысячи раз паковал чемоданы. Белье, рубашки, костюмы с пиджаками на вешалках, обувь, книги. Он подошел к встроенному в стену сейфу, набрал цифры 7424, взял из сейфа пистолет и положил его в чемодан. Конверт со снимками Зигфрида Монка, полученный накануне вечером от Ренаты Вагнер, он, немного подумав, положил во внутренний карман дорожной сумки вместе с несессером из темно-синей кожи. При малейшем физическом напряжении он уже много лет сразу начинал потеть. Поэтому он привык заниматься упаковкой в одних трусах. Закончив, он снова принял душ и затем воспользовался лосьоном для тела. Он приготовил серебристо-серый летний костюм, голубую рубашку, светлый галстук и черные открытые туфли.
