«У нас появилась чрезвычайка и разные большевистские выдумки».
«В это время был сильный голод и каждый человек молился Богу, чтобы дожить свою жизнь до конца».
«Все стали грубыми, озлобленными и голодными».
«Наступило мучительное время, когда все забирают, и сам не знаешь, может быть и тебя возьмут».
«Из России, как из дырявой бочки, все более и более приливало красных»[39].
«Из России я уехал по следующим причинам: когда наши неприятели начали нас беспокоить, то мы были принуждены выехать оттуда в другой город».
«Комиссар сказал, что паспорт наш венгерских подданных, и что он не имеет права расправляться с нами».
«Об этом ужасном годе у меня остались смутные воспоминания, т. к. я была еще довольно мала, но все же помню его, помню что-то красное вокруг».
«Стали делать что-то с царем и выпускать каторжников… Папу увели в тюрьму из-за каких-то бумаг и взяли много вещей».
«Это были большевики, которые вскоре заняли нашу родную землю».
«И жили мы очень хорошо, но вот случилось несчастье — пришли большевики и разграбили все русские владения».
«Большевики все больше и больше забирали русскую землю».
«Я понял, что при большевиках, как они себя называли, нам, русским, хорошо не будет».
«Я спрашивал у своей матери: зачем это все, разве наша родина будет населена другими? Но мать только молча кивнула головой».
Вот образцы уже не определений, а суждений и сентенций, имеющих характер некоторых заключений[40].
«Я купил себе красную ленту и повесил над кроватью, но потом, когда узнал в чем дело, проклинал себя за то, что купил эту паршивую ленту».
«Я сначала думала, что все делается к лучшему, но потом дела пошли хуже, и я поняла, что такое революция».
«Началась революция. Несмотря на свои десять лет, я сразу же понял, что все кончено».
«Помню выкрик одной старухи по их адресу: „У проклятые! Ишь понацепили красного тряпья, так и Россию кровью зальете, как себя бантами разукрасили“. И оно так и вы шло».
«Они собирали людей и говорили, что все будут равны между собой, и что они будут помогать бедным, и что все будут товарищи. Но все вышло наоборот. Голод, притеснения, убийства».
«Мой папа был полковник, дед генерал, и поэтому мы не могли оставаться больше».
«Я увидел израненных офицеров, только что возвратившихся с фронта и нашедших конец свой на родине».
«Ложась спать я забыла помолиться Богу, и в эту ночь убили папу».
«Опять начались обыски и расстрелы, идя по улице, чувствовался запах тления, приносимый всегда с собой большевиками».
