Экипаж поднял руки.
— Кто готов принять на себя эту обязанность?
Руки опустились все, кроме одной. Эта одна принадлежала помощнику кока Давиду Снейдеру, второй рукой он увлеченно писал что-то в блокноте. Руку он забыл опустить по своей вечной рассеянности и привычке не слушать начальство, но сейчас это сыграло с ним плохую шутку.
— Снейдер, — растерянно сказал капитан. — Вы уверены?
Давид вскинул глаза, оглядел притихшую команду и заметно струхнул.
— Уверен.
Капитан и старший помощник переглянулись.
— Ну, — протянул старпом, — тогда что? Готовим борт?
— Готовьте, — распорядился капитан. — Снейдер, одеваться для выхода наружу.
Давид сунул блокнот в карман и, проходя мимо бледного как смерть кока, одними губами спросил:
— А меня куда?
— Да так, — промямлил кок, — посмотришь на корабль поближе и запишешь.
Давид удовлетворенно кивнул и почти бегом направился за скафандром.
— Нехорошо как-то, — зачем-то сказал вслух Льюис. — Он один у матери.
— У всех матери, — неожиданно рявкнул капитан. — Никто его за руку не тянул. Не маленький!
Давид сначала рассмотрел флагманский корабль, потом остальные, потом зевнул и отхлебнул клюквенный морс из трубочки в шлеме — вкусно. Записать? А что тут записывать? Он достал блокнот, который всегда носил с собой и открыл начатую страницу, исписанную в столбик и сплошь зачеркнутую.
О том, что он пишет стихи, знал только кок, который гонял его в хвост и в гриву, когда заставал за маранием бумаги. Кок был другом его покойного отца и в некотором смысле считал себя обязанным дать мальчишке нормальную специальность и отвлечь от вредных привычек. Поэтому сейчас Давид с удовольствием погрузился в свою родную стихию сложения слов и не увидел, как серый флагманский корабль отделился от армады и занял весь иллюминатор, плечом к которому прислонился Давид.
<center>***</center>
— Поясните комиссии, Снейдер, какие ваши действия заставили флагманский корабль развернуться и увести армаду от границ галактики?
— Я не знаю, — пересохший язык отказывался повиноваться и слова вышли невразумительным писком. — Я ничего не делал.
— Может быть, вы подали ему какую-то мысленную команду? — не унимался председатель. — В тот момент, когда они сканировали ваш мозг?
— Я не думал про него, — признался Давид. — Я отвлекся.
— На что?
Давид покраснел.
— Я… думал о другом.
— О чем именно?
Давид мучительно обвел взглядом комиссию, но не нашел ни в одном лице сочувствия, только холодный интерес.
