Софит под потолком освещал кусок сцены с пустым и мертвым жерлом драконьего логова. Курить на сцене было нельзя, но Гейл наплевал на это правило. Открытая бутылка с пивом стояла у его ног, а вместо пепельницы он использовал бутафорский подсвечник. Возвращаться в казарму не хотелось, в пустом зале он чувствовал себя гораздо спокойнее и свободнее. Тейлор вынырнул из темноты откуда-то сзади, присел на корточки рядом с ним и несколько минут слушал, как тот подбирает на гитаре менестреля аккорды к старинной балладе.
— Лажаешь, — наконец сказал он с кривой усмешкой. — Ты табулатуру когда-нибудь видел?
— Отвали, принцесса недоделанная, — не оборачиваясь, ответил Гейл.
— Дай сюда, рыцарь долбанутый, — Тед с коротким смешком навалился ему на спину, столкнул его руку с грифа и прижал струны сам.
Гейл попробовал спихнуть его с себя, но Тед был цепким, как обезьяна. Гейл бросил с ним бороться и воспользовался освободившейся рукой, чтобы поднести ко рту бутылку. Алкоголь прокатился по пищеводу холодком, растаял в желудке вместе с раздражением.
— Идиот, — беззлобно сказал Гейл.
— Долбанавт, — хихикнул Тед.
Постепенно мелодия выровнялась, и общими усилиями они доигрывали первый куплет «Nothing Else Matters», попеременно отпивая пиво, награждая друг друга тычками за ошибки и не замечая, что в открытую дверь за ними наблюдает Лаудер.
Гейл посмотрел на протянутую ему через порог банку тем глазом, который легче открылся, и подумал, что Тед Тейлор — все-таки лучший друг на свете. Больше никто не смог бы с утра так щедро поделиться пивом после того банкета, какой закатило училище в честь победы над связистами в театральном поединке. Что же они вчера такое пили, коньяк, виски? Или и то, и другое?
Он вскрыл банку, пена залила верх и потекла по пальцам, но он не обратил на это внимания, опрокинул жестянку в себя и с мычанием сделал несколько глотков. Тед смотрел на него с сочувствием, подпирая плечом стену. Гейл вытер рот тыльной стороной ладони, достал сигарету из мятой пачки, спрятанной за косяком двери, и чиркнул зажигалкой.
— Ладно, — пробурчал он, выдыхая дым в коридор, — будем считать, что ты искупил свою вину.
— Вину? — удивился Тейлор.
— Конечно, — Гейл снова жадно отхлебнул из банки — пиво было ледяным, и умирать расхотелось. — Если бы ты не начал, ничего бы не было. Отбарабанил бы свою роль, мы бы как всегда проиграли и забыли бы об этом. Мы же никогда не выигрывали у связистов, все уже привыкли. А ты опять отсебятину понес. Зачем?
