Червонные сабли | страница 6

С болью и нежностью оглядывал Ленька знакомый дворик: когда-то вот здесь они играли с Васькой в патроны… Покосилась от старости печная труба. Ленька открыл дверь землянки, и на него пахнуло сыростью и «пустотой.

Когда Ленька снова вышел за калитку, ребята с сочувствием глядели на него. Абдулка и Уча услужливо держали под уздцы лошадь. Тонька гладила бархатистую теплую морду коня. Буланый перебирал губами и нюхал ее ладонь — искал хлеб. Ленька взял поводья и сел на коня. Ребята почтительно отошли в сторонку.

— Поехали, Валетка, — сказал он и погладил ладонью шею лошади. — Трогай вперед, поглядим, где там наша могилка.

Ехал не спеша, чтобы ребята не отставали. Разговор не прерывался, перескакивая с одного на другое.

— Лень, твоего коня Валеткой зовут?

— Это я назвал в честь Васькиной лошади. Помните, были у него Валетка и Стрепет, что сгорели под землей?

— Выходит, как будто Валетка живой остался.

— Живой, — с гордостью проговорил Ленька и снова ласково, потрепал коня по лоснящейся шее.

— Значит, ты в кавалерии служишь?

— В Первой Конной… Только пока я в лазарете лежал, моя армия ушла на Западный фронт…

— В лазарете лежал? Ранетый? — с испугом спросила Тонька.

— Так точно, ваша благородия, — пошутил буденновец, глядя на нее с коня, как с неба.

— Кто ж тебя ранил?

Улыбка сошла с лица Леньки.

— На войне разве знаешь, кто тебя ранит?.. Только на этот раз ты права, Тоня, есть человек виноватый.

— Кто?

— Кадета Шатохина, помещичьего сына, помните?

— Еще бы не помнить, гада, — сказал Уча.

— И я его, хлопцы, не забуду, — сказал Ленька, — долго буду помнить.

— Почему, Леня, что он тебе сделал?

— Расстреливал… Собственной рукой…

— Не ври, — прошептал пораженный Уча.

— Правду говорю.

— Как же это?

— После расскажу. Сперва хочу Васькину могилу поглядеть. Ведь он у меня на руках умирал…

— Выходит, Ваську убили, а тебя нет? — недоверчиво хмыкнул Илюха.

Он шел со всеми вместе, но держался подальше: кто знает, а вдруг в самом деле Ленька не Ленька, а нечистая сила? Не зря тюльпанами шапку украсил: маскируется…

— Забыл кадет, как мы его войску расколошматили? — продолжал между тем Уча. — Помнишь, как Васька его за ногу с лошади стащил?

— И шашку генеральскую отняли, — засмеялся Абдулка.

Под горой показалась петлистая речка Кальмиус, мелкая, синяя, до последней камышинки родная. Она тоже была подругой детства, текла в зеленых берегах, и точно не вода струилась в ней, а кровь и сиротские Ленькины слезы…