Даниэл чувствовал истинность слов отца, и также чувствовал поднимавшийся внутри мужчины гнев. Своим внутренним взором он видел красные края ауры своего отца. Его папа редко гневался, и Даниэл знал, что ему наверняка влетит. Он посмотрел на ремень у Алана на поясе.
Прежде чем его отец смог продолжить, Даниэл сказал:
— Прости, отец. Я знаю, что это было неправильно. Я вышел из себя, и я допустил ошибку, — произносил он, одновременно потянувшись мыслями, и сгладив ауру своего отца, пытаясь вернуть её к обычным для неё гладким синим и жёлтым цветам.
Вздохнув, Алан Тэнник сделал глубокий вдох. Его гнев унялся, и он успокоился:
— Ну, раз ты знаешь, что это было неправильно. Пообещай мне, что в будущем будешь вести себя лучше.
— Обещаю, Папа.
Несколько недель спустя Даниэл отправился с отцом навестить Вё́рнона Уи́тэрса, углежога, который также поставлял жителям долины и Колна большую часть используемого ими поташа. Поташ использовали для производства мыла, которое в свою очередь применялось для очищения шерсти от жира после летнего настрига.
Поездка была долгой, но по пути назад они остановились в Колне. Алан намеревался остановиться в лавке Хэйсов, но Даниэл не слишком радовался возможности увидеться с Элис, особенно в присутствии своего отца.
Его внимание привлекло что-то красное, когда они проезжали мимо домика, где жили Брауны.
— Ты не против, если я зайду к Миссис Браун, пока ты в лавке?
Алан странно посмотрел на сына:
— Чего тебе там могло понадобиться? — спросил он. Даниэл никогда не проявлял особого интереса к тканям или одежде.
— Я думал посмотреть, может быть у них есть что-нибудь, что понравится Маме, — ответил он полуправдой. Красная ткань навела его на мысль. Такой цвет редко можно было найти, и он знал, что мать обрадуется, если он сумеет достать для неё этой ткани.
Его отец поднял бровь:
— Может, ты и небезнадёжен, сын. С каждым днём становишься всё более чутким.
— Я учился у лучшего, — сказал Даниэл, и соскочил с воза.
Его отец поехал дальше, вдоль улицы, остановившись рядом с лавкой, в то время как Даниэл постучал в дверь Браунов. Красную ткань было видно в окне.
Дверь открыла Фиона Брайн:
— Я не ожидала снова увидеть тебя так скоро.
Она имела ввиду тот факт, что он купил несколько ярдов серой шерсти у её мужа всего лишь несколько недель тому назад.
— Увидел красное в окне, — сказал он ей.
— Хочешь посмотреть? — спросила Фиона, и широко раскрыла дверь, впуская его. — Я и не думала, что тебя интересуют такие вещи.
